Воспоминания о Марке Дымшице

О старшем товарище по ленинградскому «Самолетному делу» Марке Дымшице вспоминает Йосеф Менделевич.

«Марк посмотрел на меня с презрением»

Первый раз я встретил Дымшица, когда он приехал в Ригу в 1969 году для того, чтобы познакомиться с участниками операции. Вообще главным представителем Риги был Эдик Кузнецов, который незадолго до этого освободился из ГУЛАГа за чтение стихов в Москве у памятника Пушкину. Он был старшим и более опытным.

Эдик предложил мне познакомить Дымшица с городом. Марк произвел на меня непростое впечатление. Замкнутый, неразговорчивый, угрюмый… Но для того, чтобы руководить нашей боевой операцией, он, безусловно, подходил. Было ему лет сорок, одет он был в черный костюм. В нем чувствовалась военная выправка, сосредоточенность. Я взял его в синагогу, потом на братское кладбище времен Холокоста. Видно было, что это его не особо интересует.

Вечером на квартире у Эдика обсуждали детали операции. Так как захват планировался после посадки самолета в районе Приозерска, я предложил достать карту района, чтобы изучить пути отступления, если дело сорвется. Марк посмотрел на меня с презрением:

– Мне не нужны солдаты, которые думают об отступления еще до начала операции.

Я испугался, что он не возьмет меня в группу захвата. Пришлось его умолять, чтобы он отменил свое решение.

«Что-то не так»

Мы ночевали в лесу, так как приехали из Риги на остановку Смольный (там был местный аэродром).

Марк с женой Алевтиной и двумя дочками ночевал дома в Питере и приехал утром. Проверил, не приехал ли за ним «хвост». Нет, вроде слежки нет.

В 8:30 утра объявили посадку на наш рейс. Мы шли пешком к маленькому «кукурузнику». У всех у нас были легальные билеты на самолет.

Я был замыкающим в группе. Вдруг смотрю – ребята оборачиваются в мою сторону, что-то ищут глазами. Я стал думать и понял – они ищут Дымшица, он не пришел на посадку.

Я решил бежать к зданию аэропорта. Побежал искать его – и точно, они с семьей сидят и едят бутерброды.

Я ему кричу:

– Марк, объявили о посадке!

Он сверил часы и говорит:

– Что-то не так. Посадка должна начаться только в 9 часов. Мне это не нравится.

– Оставь, Марк, ты привык к армии. Там все точно. А здесь гражданка. Ну, поменяли.

Он задумался.

– Ладно, беги назад, скажи товарищам, что я присоединюсь.

Когда я прибежал на место посадки в самолет, на меня навалились кагебисты, повалили на землю, связали руки. Подняли меня. Вокруг меня люди в штатском, с оружием. Ребят у самолета всех уже повязали. Сотня солдат, милиция, овчарки...

Вдруг слышу – стреляют. Повернулся. Стреляли в Дымшица. Его ведут. Лицо залито кровью. Но он самообладания не теряет. Жена Алевтина кричит диким голосом. Девочки плачут.

Трагедия! Нас разобрали по кабинетам аэродрома. Там нас уже ждали следователи по особо важным делам. Мы поняли, что это была ловушка.

«Я обвиняю советскую власть»

Следствие продолжалось полгода. Нас привели на суд. Настроение было аховое – мы знали, что ждет нас или «вышка», или пожизненное.

Кроме того, ребята «кололись», давали показания. КГБ подготовило показательный процесс, в котором мы должны были обратиться к мировому еврейству, чтобы оно не вмешивались в дела Советского Союза: мы, мол, рады жить в СССР.

Первым допрашивали Дымшица.

– Вот вы были майором авиации, старшим штурманом. Получили высшее образование. Родина вам дала все. Как же вы осмелилась ее предать?

Дымшицу было что терять. Он точно ожидал расстрела. Жена в тюрьме, дочки без семьи… И вот он стал выступать:

– Я обвиняю советскую власть в антисемитизме. Вы закрыли все еврейские учебные заведения, не даете нам учить наш родной язык. Вы вооружаете арабов, чтобы они уничтожили еврейское государство. Вот почему я решил бороться против этой несправедливости.

Это была длительная обвинительная речь против советского антисемитизма. Этот мужественный человек не боялся смерти. Стоял гордо. Говорил четко, как на военном параде. Дымшиц задал тон. За ним последовали другие обвиняемые. Так Марк Дымшиц сорвал планы КГБ.

В США начались массовые демонстрации в нашу защиту: «Отпустите евреев на Родину». Верховный Суд отменил смертный приговор Дымшицу и Кузнецову на 15 лет тюрьмы. Семь лет дали мне. Советская власть отступила. Начался массовый выезд.

Евреи победили советскую власть. И в начале всего стоял Марк Юльевич Дымшиц.

О памятных предметах, оставшихся у Йосефа Менделевича со времен тюрьмы, читайте тут.

О своей жизни после «самолетного дела» Йосеф Менделевич рассказывает здесь.