В издательстве «Кучково поле» вышла коллективная монография под ред. Валерия Дымшица и Марии Каспиной «Советский цадик. Рассказы о Рыбницком ребе: от Днестра до Гудзона». Она посвящена Рыбницкому Ребе Хаиму-Занвлу Абрамовичу – последнему хасидскому цадику, жившему в СССР. Мы попросили д-ра Дымшица рассказать, чем уникальна эта книга и как шла работа над ней.

Немного истории

Город Рыбница находится на левом берегу Днестра. Исторически это Украина, а ныне – Приднестровье. Некогда Рыбница была маленьким еврейским местечком, но со временем превратилась в советский город с многочисленным еврейским населением. Холокост здесь оставил меньше следов, чем в других местах Восточной Европы. После войны здесь поселился еврей из Бессарабии по имени Хаим-Занвл Абрамович – праведный и набожный, что по тем временам не было редкостью. Он исполнял для своих единоверцев обязанности шойхета, что тоже было обычным делом. Гораздо интереснее для местного населения были его удивительные аскетические практики. Например, он ежедневно погружался в Днестр – в том числе зимой, что производило сильное впечатление. А еще он слыл чудотворцем.

Дом, в котором в 1944–1946 гг. жил Хаим-Занвл Абрамович. Резина, Молдова. Иллюстрация к книге «Советский цадик»

Ктуба с подписью Хаим-Занвла Абрамовича. 1948. Иллюстрация к книге «Советский цадик»

В конце 1950-х – начале 1960-х годов с ним установили связь хасиды из Закарпатья. Этот регион поздно вошел в состав СССР; здесь было много влиятельных хасидских дворов, которые исчезли после войны. Оставшиеся хасиды стали искать себе харизматичного лидера. И нашли – далеко-далеко, за сотни километров от своего мира. Так Хаим-Занвл Абрамович стал Рыбницким Ребе, признанным главой хасидского двора. Необычайность ситуации заключалась в том, что дело было в советское время, в разгар брежневской эпохи.

Рыбницкий Ребе. Kedem-auctions.comы

Тарелка и ложка, принадлежавшие Рыбницкому Ребе. Kedem-auctions.com

В 1973 году евреи Закарпатья стали массово уезжать в Израиль и увезли своего Ребе с собой. Через полтора года он перебрался в США и был тепло принят ортодоксальными кругами. Это и понятно: с далекой родины приехал подвижник, чудотворец! Он основал там хасидский двор, у него была своя паства. Скончался Рыбницкий Ребе в 1995 году в городе Монси близ Нью-Йорка. К его могиле сегодня стекаются многочисленные паломники – в Рош Ходеш, в йорцайт Ребе здесь бывает до 40 000 человек.

Надгробие на могиле Рыбницкого ребе. Монси, штат Нью-Йорк, США. Иллюстрация к книге «Советский цадик»

Культ Рыбницкого Ребе ширится, о его жизни, чудесах и подвигах создано большое количество литературы.

Обложка CD-диска «Dos lebn in shafn fun der getlicher tzadik fun Ribnitz» [Жизнь и деятельность божьего цадика из Рыбницы]. 2019. Иллюстрация к книге «Советский цадик»

От живой истории – к житию 

Однако наша книга – не исторический или биографический труд, а исследование в области антропологии религии. Нам посчастливилось застать уникальную ситуацию.

Чем она уникальна?
Во-первых, есть сразу несколько непересекающихся сообществ – евреи Рыбницы, хасиды из советского Закарпатья, их потомки, живущие в Израиле и США, современные американские хасиды – каждое из которых с удовольствием собирает, рассказывает, публикует истории о Рыбницком Ребе. Издано множество книг и даже аудиодисков с историями о нем на трех языках (английский, идиш, иврит). И это совершенно разные истории: то, к какому сообществу принадлежит рассказчик, влияет на природу самого рассказа.  

Во-вторых, при том, что уже сложился обширный комплекс повествований о чудесах и подвигах Рыбницкого Ребе (это особый жанр – агиография, житийная литература) – еще живы сотни людей, которые лично знали Ребе и сохранили о нем воспоминания, совсем не похожие на житийные рассказы.

И это замечательно. У нас есть возможность наблюдать, как:
- 1. Одни и те же истории функционируют в разных сообществах
- 2. Происходит переход живой истории в житийную традицию.
Собственно, вся книга – об этом.

Проклял или пожурил, или Житие vs меморат 

Приведу один распространенный сюжет. Как я уже упоминал, Рыбницкий Ребе ежедневно окунался в Днестр, как в микву. Далее он шел домой молиться шахрис. Но если по пути его отвлекало что-то постороннее – переходила дорогу женщина или задевали дети, то, согласно одним свидетельствам, он возвращался и вновь нырял в ледяной Днестр, согласно другим – выливал на себя воду из кружки для омовения рук, которую специально носил с собой. И мальчишки-хулиганы, заметив это, мешали ему спокойно вернуться домой. Согласно «житийной» истории, Ребе в ответ что-то сказал или сделал, и его обидчиков разбил паралич (ср. похожую историю в Шивхей Бешт: дети дразнили цадика, погружавшегося в прорубь, он их проклял, и они заболели; архетипически этот сюжет восходит к библейской истории о пророке Елисее, злых отроках и медведице). Это история тиражируется в разных вариантах: дети заболели, умерли, выздоровели – фольклор вариативен.

А теперь сравним это с реальным воспоминанием из первых уст (в фольклористике это называется «меморат» – устный рассказ, основанный на личном опыте). Собирая материал для книги, я беседовал с немолодым человеком, уроженцем Рыбницы. В 60-е годы он был подростком. Как-то они с друзьями бежали по улице и дразнили цадика. А тот обернулся и сказал: «Ицик, как тебе не стыдно?». Я поинтересовался, откуда цадику было известно имя обидчика. «Ну как откуда, – удивился мой собеседник, – если он лично сделал мне обрезание и был завсегдатаем в доме моих бабушки и дедушки?».

Итак, перед нами реальное воспоминание о том, как Ребе мягко укоряет шалунов – и житийные фольклорные истории о грозном цадике, карающем обидчиков. Источник один, но первый сюжет бытует по правилам индивидуальной памяти, а другой – по законам жанра, нарративных схем, присущих такого рода сюжетам. Параллельный анализ этих двух линий весьма поучителен.

Перепутать Сербию с Бессарабией

Интересные перипетии происходят с рассказами о Рыбницком Ребе при переносе на американскую почву. Так, в одном сборнике историй, переведенном с иврита на английский, утверждается, что события с Ребе происходили… в Сербии. Как, почему? Понятно, на самом деле. В оригинале указано, что дело было в Бессарабии. Если написать это на иврите, можно прочитать «Бе сербия», «в Сербии». Переводчик, не сильно задумываясь, принял за истину этот вариант. Потому что в пространстве жития конкретная реальность не так уж важна. Возникает религиозный текст, оторванный от своей исторической почвы.

Пройдут десятилетия, устная традиция иссякнет, законсервируется письменная. Но нам посчастливилось захватить и описать уникальный момент перехода устной традиции в письменную, живой истории – в житийное повествование.

Поездка на сломанной машине

Еще одни важный момент. Истории о Рыбницком Ребе становятся зеркалом, в котором отражаются разные общины и сообщества, будь то советские евреи, евреи из Закарпатья или современные американские хасиды. То, как они воспринимают эту личность, рассказывают о ней – это характеристика не столько героя, сколько самих этих сообществ. Одни и те же истории выглядят по-разному, выводят на первый план то, что для того или иного сообщества актуально.

Возьмем широко известный рассказ о совершенном Рыбницким Ребе чуде. Ему нужно было срочно поехать в отделенное место, чтобы сделать обрезание. Но с трудом найденный шофер сообщил: «Ничего не выйдет, машина сломана». Ребе говорит: «Неважно, поехали». Они садятся в машину (вернее, в кусок металлолома без мотора), та волшебным образом заводится, и они вовремя прибывают на место. После завершения миссии, машина, разумеется, больше не ездит, ведь на самом деле она убита в хлам. Таков «советский» вариант истории, записанной в Рыбнице и в Москве.

А теперь рассмотрим вариант, приведенный в американском сборнике. Ребе с габаем торопятся по каким-то (не уточняется, каким) делам. Водитель сообщает, что бак пустой и ему надо заехать на заправку. Но Ребе говорит: «Не нужно», и они доезжают до места без бензина.

В чем разница? Типологически это одна и та же история о чуде: едет машина, которая технически ехать не может. Однако американскому еврею сложно себе представить, что моэль один на всю округу, да и ситуация, в которой нет исправной машины, тоже невообразима. Поэтому в этом варианте истории чудо в том, что автомобиль едет без топлива.

И еще пример. В Рыбнице были распространены сюжеты о том, как Ребе неустанно стремился побудить евреев к соблюдению заповедей. В США и Израиля живут ревностные хасиды, которых не надо убеждать соблюдать шабат. Поэтому в их историях на первый план выходят чудеса. У Рыбницкого Ребе, как у любого святого, была своя «специализация»: он помогал выиграть судебную тяжбу, спасал должников от преследования. Это момент, непонятный советским евреям, но в высшей степени близкий евреям США.  

Чудо произошло

Эта книга – результат пятилетнего коллективного труда, в котором участвовало много людей: участники экспедиции, авторы статей. Все это требовало координации и совместных усилий. Инициировала эту грандиозную работу фольклорист и антрополог Мария Каспина. Поддержал исследование, а потом помог эту книгу издать Еврейский музей и центр толерантности в Москве.

Мы провели три полевых сезона в Рыбнице и окрестностях, беседуя с местными жителями – евреями и неевреями – которые видели Ребе сами или слышали о нем от других. Записывали интервью в Монси (США) – пригороде Нью-Йорка, где похоронен Ребе; общались в Израиле с уроженцами Закарпатья, которые встречались с Ребе в молодые годы. Изучили большой пласт публикаций на идише, английском, иврите.

Получившийся в итоге труд ценен тем, что, помимо замечательных сюжетов, предлагает общетеоретические выводы о формировании традиции. Поэтому он будет интересен не только специалистам по академической иудаике, но и религиоведам, антропологам, фольклористам.  

Информанты свидетельствуют: стоит подумать о Рыбницком Ребе – и происходит чудо. Мы непрерывно думали о Рыбницком Ребе долгих пять лет – и чудо произошло. Книга вышла в свет.

Книгу «Советский цаддик» можно заказать на сайте издательства, в книжном ларьке Еврейского музея в Москве. В сентябре ожидается презентация книги в Тель-Авиве.