«От каких токсичных фраз на тему еврейства вас бомбит?» Задавая этот вопрос на своей странице в Фейсбуке, раввин проекта Jewish Point Йосеф Херсонский сам не ожидал, что возникнет такой резонанс.

В комментариях к посту поделились наболевшим сотни людей. Приводились два вида «любимых» высказываний: и те, что обычно адресуют религиозным евреям люди извне, и те, которые нередко услышишь внутри религиозного сообщества. Рав Йосеф понял, что проблема не на шутку актуальна, и постарался систематизировать полученную информацию. Результаты он представит 21 октября в 19:40 на докладе «Токсичное еврейство» (а запись будет тут).

А пока что мы попросили рава Херсонского поделиться своими наблюдениями и выводами.

«Да я тебя умоляю, Б-гу не важны эти твои обряды, главное — вера в сердце и душе!» 

— Как вы объясняете ажиотаж, возникший вокруг вашего поста?
— Хейтинг всегда хорошо заходит. Мы, евреи, часто оказываемся в меньшинстве, и нас хейтят. А тут — редкая возможность пнуть тех, кто когда-либо пинал тебя. Но меня здесь интересует не токс, а, наоборот, детокс. Те полезные выводы, которые можно сделать на этой волне.

«Как креститься в еврейство?» 

— Сегодня модно говорить о «токсичности», «виктимблейминге» и прочих «абьюзах». Но насколько такой язык уместен в еврейском дискурсе?
— Начну с критики, которую я словил. Одна из претензий звучала так: «вы заигрываете с либеральным плебсом». Я не заигрываю, я так живу, вместе с ними. Это язык, на котором разговаривают сегодня многие люди. Лидеры нашего народа много раз в истории пытались игнорировать современность. 100 лет назад наши бабушки и дедушки убегали из штейтлов в большие города. И те редкие раввины, которые решились оторваться от местечек, говорить на новом языке и поехать вслед за ними, смогли потом поддерживать всю еврейскую общину СССР. Оставшиеся потеряли почти целое поколение. Безусловно, если раввин на понятном людям языке обсуждает актуальные темы «токсичности» и «абьюза», это не значит, что все с песней пойдут за ним к Торе. Но, если игнорировать этот язык, мы потеряем людей. Да мы и так уже их потеряли: как и во времена Исхода, 80% евреев «остались в Египте». И сейчас этот и другой мои эксперименты — попытка и возможность кого-то из «Египта» вернуть.

«Родилась девочка? Ну ничего, дай Б-г, еще погуляем на обрезании!» 

— Что такое, на ваш взгляд, «токсичность» в еврейском мире? Кто ее источник и объект?
— В 2018 году Оксфордский словарь дал определение «токсичности», выбрав его словом года: токсичность — синоним харрасмента. С тех пор термин продолжил жить и расширил значение до «то, рядом с чем приличному человеку неприятно находиться». Неприятно — в разных смыслах: «больно», «вредит», «наносит ущерб имиджу». Я взял все 194 «токсичные фразы», приведенные в комментах к моему посту, и выделил несколько групп:

— Обесценивание («Зачем тебе это? Ты же умная!»)
— Нарушение границ («А чего это твой муж не ходит в синагогу?»)
— Разоблачение («На самом деле любая религия — бизнес»)
— Высокомерие («Еще первую кипу не сносил, а уже преподаешь!»)
— Оскорбление в адрес общества, к которому ты принадлежишь («Все религиозные мракобесы, но ты наш, нормальный!»)
— Претензии («Почему мне желают многодетности?!» — это, скорее, несогласие с ценностями еврейского народа и традиции).

У токсичности всегда есть «источник» и «адресат». Не так просто дать им определение в нашем случае. Нельзя сказать, что по две стороны баррикады — «еврейский» и «нееврейский» мир. Часто на обоих полюсах находятся евреи. Готовые проливать фейсбучную кровь в битве за свое понимание еврейской самоидентификации. Эти позиции довольно условны, динамичны. Иногда в своей деятельности я оказываюсь на позиции еврея, обращающегося к своему брату. А иногда я сам, пытаясь внедрить новые форматы, ловлю взгляд как на «инопланетянина»-нееврея. Скорее, я бы рассматривал «токсичное еврейство» в категориях «свой-чужой».

Это креатив, который создали партнеры JewishPoint — проект Jewishpirncess

«Надо рожать как можно больше, чтобы привести в мир все еврейские души» 

— То есть, токсичность возникает при столкновении культур?
Приведу пример. Когда еще я жил и работал в Москве, один из своих уроков назвал про себя «Клубом обиженных на синагогу». Туда ходили классные ребята, тогда их называли «золотой молодежью». Это были люди с отчетливой еврейской самоидентификацией, но «словившие токсичность». Одному в синагоге настойчиво предложили надеть тфилин — вторжение в личные границы! Другому, наоборот, не предложили — игнор! У каждого из участников были свои обиды, но они почему-то доверились мне и дали иудаизму в моем лице второй шанс. Жаль, не нашли лучшего! (надеемся, это шутка — ред.) Такие истории сопровождают меня всегда. Когда я прихожу к людям — а я раввин светских людей — я думаю, как общаться с ними красиво, не ранив и не обидев. С раввинских позиций легче всего было бы сказать: «Вы грешники, горите в аду!». Ведь эти люди много нарушают и, строго говоря, с точки зрения формальной они — отрезанные ломти. Но если мы, религиозные евреи, не настроимся на волну позитива и усиленной любви, кроме токсичности ничего не достигнем. Да и кто я такой, чтобы смотреть строго?! Токсичности мало в закрытом, гомогенном обществе. Она чаще всего возникает на стыке двух миров. Во многом это проблема ценностей. Часто к иудаизму приходят люди во взрослом сознательном возрасте, прочно усвоившие элементы других культур. Скажем, женщина начала соблюдать, вышла замуж. И ей со всех сторон желают родить много детей — но она обижается. Почему? Потому, что она не усвоила мысль, что дети — это благословение. И, кроме того, не приемлет такое вмешательство в свою частную жизнь.

Мы сегодня так много говорим о соблюдении личных границ — но на самом деле это не еврейская ценность. Я говорю это без знака минус. В Талмуде обсуждается вопрос о том, можешь ли ты «причинить добро» человеку, не спросив его мнения? Например, убрать с улицы коробку торговца-соседа в плохую погоду. Ответ неоднозначный. Если я помешаю продажам, то нет, не имею права. Но если я этим точно делаю добро, например, спасаю товар от разрушения, то могу сделать это без спроса. Но кто решает в моменте, что есть добро? Я! То есть, акцент здесь не на соблюдении «личных границ», это совсем не рассматривается как что-то существенное, а на том, чтобы правильно понять, в чем добро для ближнего, и сделать это добро. А границы, как незыблемая ценность — это не наше. Но может стать нашим, если интегрируется в общую картину.

«Зачем мне кашрут, я и так питаюсь полезно» 

— В чем же перспективы «детокса?»
— Как мы говорили, к токсичности приводит столкновение разных взглядов и культур. Но оно же и дает возможности детокса. Ведь, если мы не столкнемся с другим видением, то не узнаем, что кому-то плохо. Полностью избежать токсичности невозможно. Но осознанный, интеллигентный человек не хочет быть токсичным и ищет способы справиться с этим. Так сама проблема порождает способы ее преодоления.
Детокс — в том, чтобы во-первых, посмеяться. Над собой, над идиотизмом ситуации. Это как в баснях Крылова. Вы смеетесь не над конкретным Мойше, сказавшим обидное, а над неким абстрактным Мойше, над обобщенным явлением в своей жизни. А потом, когда вы уже встретите реального Мойше в следующий раз, вам будет уже не так страшно, потому что вы будете улыбаться.
Но важно и работать с собой: почему, на что мы обижаемся? Один из комментаторов моего поста, Шауль Айзек Андрущак, отметил: «Авторы комментариев обижаются на то же, на что герои последних сериалов Netflix». И тут надо проанализировать: действительно ли мы хотим, чтобы у нас было вот такое ядро самоидентификации? Или постараемся выработать более серьезные компоненты своего еврейского «я»?
Заглянуть в зеркало чужой токсичности и увидеть бревно в своем глазу — это тоже детокс. Когда видишь и осознаешь, можешь что-то изменить: задуматься, проанализировать и поменять свое поведение. Главный детокс — даже не в том, чтобы обрасти защитой, а в том, чтобы не быть токсичным самому.

«За несоблюдение заповедей Б-г наслал на нас эпидемию» 

«Ты неправильно зажигаешь свечи, и за это Вс-вышний не дает тебе детей» 

— Какова мораль этого эксперимента? Какие уроки можно из него извлечь?
— Морали не будет. По крайней мере, она не будет узко сформулированной. Ценность и прелесть этой истории в ее многогранности. Это — зеркало, точка наблюдения, то, что может дать стратегии защиты или самосовершенствования. Получился наглядный слепок жизни. А что уже с этим сделать — каждый решит сам. Я бы особенно рекомендовал прочитать все эти комментарии раввинам, лидерам общин, чтобы они услышали то, что обычно не доходит до их ушей, увидели то, чем живут реальные люди.

Но все же одним выводом поделюсь. При изучении «токсичности», ставшей результатом столкновения культур, всплывает важная проблема, на которую можно посмотреть двояко: любящими и нелюбящими глазами. Глядя нелюбящими глазами, можно сказать, что внутри иудаизма, еврейских общин собралась огромная «пятая колонна», которая так и не стала частью этого общества. Находясь внутри, эти люди не готовы безусловно становиться частью целого.
Глядя любящими глазами, можно сказать так: люди пришли в «светлый иудаизм» — и их постигло разочарование из-за несоответствия ожиданий и реальности. Я изучал проблему «отскока»: почему люди, пришедшие к религии, уходят из нее? И вижу прямую зависимость: чем дальше иллюзии от реальности на старте, тем больше вероятность отхода. Поэтому я когда-то поменял стратегию своей работы и стараюсь избегать излишних и нереалистичных романтики, очарования и восторженности. Наоборот, занижаю пафос. «Охмурение» вредит. Называть неудобства достоинствами, учить людей игнорировать и подавлять свои чувства — все это мины замедленного действия.

«Думай хорошо — и будет хорошо» 

«Соблюдай заповеди — и все будет хорошо, Б-г поможет!» 

«Парик — это прикольно!» 

— Вы сами в число «токсичных» фраз включили достаточно расхожие, те, что часто можно услышать от соблюдающих людей или прочитать в популярных книжках по иудаизму. Например: «Парик и длинная юбка делают женщину прекрасной и женственной». Или: «Женщины духовно выше мужчин, поэтому освобождены от части заповедей». В чем здесь токсичность?
— Перечисляя категории «токсичных» фраз, я забыл упомянуть еще одну важную: идиотизм, ложь и безграмотность.
Когда я слышу: «Одевайся кошерно, ходи в микву, и все будут здоровы», «Соблюдающие семьи не разводятся», меня это коробит, и вот почему. Будучи раввином, я вижу, сколько волн разводов проходят по еврейским общинам именно как результат таких тезисов. Так бывает, когда люди создают семьи, не имея между собой ничего общего, кроме этих голословных утверждений.
«Парик — это прикольно». Неправда! Парик — это неудобно. Кому-то удобно иногда, если не жарко, особенно если парик дорогой и качественный, но, когда молодая женщина мучается с париком и слышит эту фразу со всех сторон и от уважаемых людей, то это уже газлайтинг. Она-то что будет думать? Что с ней что-то не так. А именно с ней все так, просто в разговоре с ней, скажем помягче, слукавили!
А иногда бывают непонятно откуда взявшиеся фразы. Один дурак ляпнул — а сто мудрецов исследуют, исключено ли и нет ли места такому утверждению. Например: «Женщины духовно выше мужчин, именно поэтому они свободны от части заповедей». Где это написано? Мне не удалось найти источник. Я спрашиваю у тех, кто это громко утверждает: «Где это сказано?». Они уходят с одинаковой формулировкой: «Я обязательно найду», но почему-то никогда не возвращаются. Может быть, благодаря этой публикации кто-то подскажет источник и поможет мне восполнить безграмотность? Но в чем вред этого утверждения? В том, что это не так. Надо совсем плохо думать о людях, чтобы придумывать от имени Б-га. Такого рода фразы очень популярны у «духовных» и «просветленных», которые на пафосе и харизме несут хрень о Торе. Иудаизм — это академичная и умная религия, и не надо превращать его в кликушество.

— Вы сказали, что вы — раввин светских людей. Что это значит?
Бывают два типа раввинов. Первые — раввины тех, кто уже все решил для себя, выбрал «быть евреем». Раввин для них — источник высокой экспертизы, ходячая библиотека с алгоритмом принятия решений. С модулями социопсихологии, политики и другими.А бывают раввины «между мирами». Они бросают спасательные круги и вытаскивают евреев, оказавшихся за бортом, помогают им вернуться на корабль. Здесь нужны другие методы, другой инструментарий. Иногда нам удается переправить людей на «большую землю», и тогда мы им больше не интересны — у них возникают другие потребности, им становятся нужны раввины для религиозных. Но есть много людей, которые не собираются (или в данный момент думают, что не собираются) становиться религиозными, но не готовы и отказаться от еврейства и лишить еврейства своих детей. Мы им бросаем спасательные круги. Кто-то выплывает и сам бросает круги другим. А кому-то нравится серфить за бортом: шторм, волны, но он крепко держится за круг — да и корабль из виду не потерял!

Беседовала Анна Бродоцкая