25 мая в Петербурге выступит главный кантор Вены Шмуэль Барзилай. Пользуясь случаем, расскажем о том, кто такие канторы и что такое канторское искусство. 

Кантор, или по-еврейски хазан, – это тот, кто молится от лица всей общины, всего народа: отсюда и другое название: «шалиах циббур» – посланец общины, сокращенно «ШАЦ». Вот требования к кантору, перечисленные в Талмуде (Таанит, 16а): он должен быть ученым человеком, и музыка должна жить в нем; он должен быть также скромным, иметь приятную внешность и благозвучный голос, быть любим своей общиной и быть бедным, чтобы мольба в его устах звучала неподдельно. Должен знать все молитвы на память: еще одно название кантора на иврите – баал-тфила, «властелин молитвы».

В довоенной Европе едва ли не в каждом городе с большой и состоятельной еврейской общиной была хотя бы одна синагога, где по субботам и праздникам богослужение вел профессиональный кантор, обычно при участии хора. Кроме того, от местечка к местечку кочевали «бродячие» канторы и певчие, готовые за небольшую плату порадовать своим искусством местных евреев. Жизнь местечковых канторов описал Шолом-Алейхем в романе «Йоселе-соловей». Есть замечательные песни на идише, в которых тонко пародируется стиль хазанута: «Хазан на шабес», «Хазан и габай», «Менаше», «Выбор кантора». Советские еврейские певцы часто исполняли их как «антирелигиозные», чтобы хоть в какой-то форме познакомить публику с запрещенной на концертной эстраде синагогальной литургией.

Некоторым канторам удавалось сделать свои выступления частью местной культурной жизни, привлекавшей не только евреев. Среди тех, кто ходил в синагогу «на кантора», был Папа Иоанн Павел II. В ХIХ веке первой канторской кафедрой Европы и мира считалась большая венская синагога. В ХХ веке центр еврейской литургической музыки переместился в Америку, куда в разные годы перебрались многие выдающиеся канторы.

В канторском искусстве есть великие имена, почитаемые знатоками и ценителями.

Начнем с того, кто в своем поколении считался «первым по чести». Хазаны 19 века почитали мэтром Соломона Зульцера (1804-1890) – венского оберкантора, композитора и педагога, учителя многих синагогальных певцов. Слушать его в венскую синагогу приходили Шуман, Шуберт, Луи Левандовский, Лист, Мейербер, Паганини.

Соломон Зульцер

Крупнейшим синагогальным композитором 19 века был берлинский оберкантор и «королевский музыкальный директор» Луи Левандовский (1821-1894), его творчество оказало колоссальное влияние на весь последующий стиль ашкеназской литургии.

Луи Левандовский

Посвятить себя синагогальной музыке Левандовский решил, услышав кенигсбергского кантора Гирша Вайнтрауба (1817-1881). Стоит упомянуть, что гордостью еврейской общины Кенигсберга был кантор, ученик Зульцера и преемник Вайнтрауба – Эдуард Бирнбаум (1855-1920), который являлся также музыковедом и композитором, основоположником научного исследования синагогального пения. Он составил многотомный сборник еврейской литургической музыки. Бирнбаум имел возможность унаследовать пост Зульцера в Вене, но община Кенигсберга оценила способности молодого кантора и уговорила его остаться...

Гершон Сирота

Остались в истории имена и тех канторов, которые взывали к небесам с территории Российской империи. «Еврейским Карузо» называли Гершона Сироту (1874-1943). Великий итальянец, послушав его, сказал: «Если бы вы пели в театре, то были бы мне серьезным конкурентом». Кантор пел в Одессе и Вильне, послушать его приглашал ко двору в Петербург царь Николай II. Гершон Сирота был первым кантором, чей голос записан на граммофонные пластинки. Он с успехом гастролировал в Европе и США, но занять место в американской синагоге не захотел и вернулся в Варшаву. Гершон Сирота погиб с семьей в дни восстания в Варшавском гетто.

Гершон Сирота поет «Азину, Элоким!» («Услышь нас, Б-же!») Лондон, 1928 г.

Иоселе Розенблат

Непревзойденным по виртуозному владению канторской техникой лирическим тенором считается Иоселе Розенблат (1882-1933). Он родился в семье кантора на Украине, пел в синагогах Австро-Венгрии и Германии. В 1912 году эмигрировал в США, где занимал должность хазана в синагоге Нью-Йорка, успешно гастролировал.

В 1927 году кантор снимается в первом звуковом фильме «Певец джаза». Последние три года жизни Розенблат провел в Эрец-Исроэль, где также снялся в нескольких фильмах. Несмотря на несовершенство кинотехники тех лет, искусство Иоселе Розенблата доступно нам и будущим поколениям ценителей хазанута.

Иоселе Розенблат поет «А идише мамэ»

Моше Кусевицкий

В начале 20 века своего высшего пункта развития хазанут достиг в Польше, где проживала основная часть еврейского населения Европы. Крупнейшим кантором этого времени можно назвать Моше Кусевицкого (1899-1966), ученика Гершона Сироты. В Йом-Кипур 1939 года, когда кантор пел в варшавской синагоге «Кол Нидрей», в город вошли гитлеровцы, а судный день 1945 года он провел у амуда Московской Хоральной синагоги. Кусевицкий умер в США и был похоронен в Израиле.

Моше Кусевицкий поет отрывок из молитвы «Амида»: «Ве Ле Иерушалаим ирха берахамим ташув» («И в Иерусалим, град Твой в милосердии вернись»)

Михаил Александрович

Выдающиймся кантором был популярнейший советский камерный певец Михаил Давыдович Александрович (1914-2003). Обладатель голоса, изумлявшего чистотой и теплотой тембра, он был любимым певцом Сталина. В 1946 году, после Второй мировой войны, был объявлен Международный день траура. Было решено организовать траурный молебен также и в Московской хоральной синагоге. Поминальную молитву «Эль Моле Рахамим» поручили петь Александровичу. Церемонии придали международное значение, собрали всю еврейскую элиту, а также солистов Большого театра. Синагога вместила тысячу шестьсот человек, а двадцать тысяч рыдали на улице; женщины падали в обморок, бились в истерике, многих укладывали в машины скорой помощи. А потом заслуженному артисту РСФСР Александровичу выступления в синагоге запретили. Петь можно было неаполитанские песни о девушках и советские – о вожде. Но, как говорят наши мудрецы, «Эйн тума бэмангина» – «В мелодии нет скверны». В 1971 году Александрович покинул СССР, он жил и пел в Израиле, США, Канаде, Германии, в 1989 году совершил концертное турне по бывшему СССР – в залах и на стадионах собирались тысячи людей. На похоронах певца в Мюнхене раввин сказал: «Мы все – люди грешные. Наверное, было немало грехов и у покойника. Но когда он предстанет перед Судом Всевышнего, ему достаточно будет спеть несколько фраз, и все его грехи будут прощены».

Михаил Александрович поет «А глэзелэ лехаим» («Стаканчик за здоровье»). Песня И.Румшинского в переработке Л.Пульвера на слова Б.Бергхольца

Ричард Такер

Величайшим тенором Америки считается Ричард Такер (Рувим Тикер), родившийся в 1913 году, в Бруклине, в семье эмигрантов из Бессарабии. Мальчиком он пел в синагоге на Манхэттене, и его голос вызывал неизменное восхищение у прихожан. Подросший Ричард стал кантором Бруклинского Еврейского центра. В 1936 он женился на Саре Перельмут, родственнице знаменитого тенора, солиста «Метрополитен-Опера» Яна Пирса, который, несмотря на скептическое отношение к вокальному мастерству зятя, помог молодому певцу пробиться в оперу. Дебют оказался очень успешным, за тридцать пять лет своей оперной карьеры Такер спел все важнейшие теноровые партии классического репертуара. Он умер в 1975 году от сердечного приступа в гримуборной и был единственным артистом, прощание с которым проходило на сцене «Метрополитен-Опера».

Сегодня в синагогах мира поют многие выдающиеся канторы, унаследовавшие традиции корифеев 19 и 20 века. К старшему поколению знаменитостей относятся Моше Штерн, Нафтали Герштик, Хаим Адлер. В России хорошо известен «еврейский Паваротти» Йосеф Маловани, блестяще образованный музыкант, пианист и дирижер, кантор синагоги 5-й авеню в Нью-Йорке, много сделавший для популяризации канторского искусства. Разные канторы в разной степени придерживаются ортодоксальной традиции в образе жизни, но, их любят, как говорится, не только за это. Знаменитого Дуду Фишера правильнее будет называть артистом и певцом – его творческие интересы шире хазанута. Сын кантора, правоверный гурский хасид Мордехай бен Давид Вердигер – MBD – самый популярный религиозный эстрадный певец, радующий своим искусством ортодоксальную публику не только в синагоге, но и на свадьбах, бар-мицвах, на концертных подмостках. Его конкурент по популярности – хабадник Авраам Фрид, которого в шутку называют «еврейским Майклом Джексоном». Из канторской семьи происходит Нил Шиков – один из крупнейших теноров современности. Он солист венской оперы и не поет в синагоге, но его исполнение партии Элиазара в опере Галеви «Жидовка» свидетельствует о глубоком знании синагогальной стилистики.

Канторы Колин Шахат, Хаим Адлер и Ицхак Меир Хельфгот (слева направо) поют неаполитаскую песню «O, sole mio» («О, мое солнце!»)

Йосеф Маловани в сопровождении хора московской хоральной синагоги поет «Йисмеху» («Возрадуются соблюдающие субботу...»)

Яков Штарк, хазан, который по мнению знатоков, наиболее аутентично следует стилистике канторов-виртуозов прошлого, поет «Анейну» («Ответь нам»)

Главный кантор Вены Шмуэль Барзилай на концерте в петербургской Синагоге. 2013 г.

Как их предшественники, бродившие по местечкам, звезды хазанута регулярно выступают в мировых еврейских столицах. И вот в местечко Петербург приезжает «баал-тфилэ» из городка Вены Шмуэль Барзилай.

«Авину ше Башамаим» («Отец наш, что на Небесах»), солист – Шмуэль Барзилай

Билет на концерт вы еще успеете купить! Спешите!

Купить билет

Виктор Шапиро

От редакции: эта статья вышла еще на старой версии нашего портала накануне предыдущего приезда Шмуэля Барзилая в Петербург в 2013 году. Она не утратила своей актуальности, поэтому, пользуясь случаем, публикуем ее вновь.