Несколько месяцев назад в Варшаве был открыт памятник архиву Рингельблюма. Сорокатрехлетнего историка Эммануэля Рингельблюма в 1944 году расстреляли фашисты. С 1940 по 1944 год Рингельблюм вел записи, в которых рассказывал о жизни Варшавского гетто. Также он возглавил группу «Онег Шабат» («Радость субботы»), которая с 1940 по 1943 занималась созданием тайного архива Варшавского гетто.

 
Эммануэль Рингельблюм (1900-1944)

Записки Рингельблюма перевела на русский язык жительница США Анастасия Альпер.

Анастасия Альпер не дает интервью. Про нее известно немного: она эмигрировала в США из Москвы. Живет с семьей в штате Нью-Йорк. Работает ювелиром. И она очень совестливый человек: благодаря ней русскоязычный мир узнал о том, что был на свете такой человек – Эммануэль Рингельблюм.

 
Памятник архиву Рингельблюма, открытый в Варшаве в апреле 2021 г. Монумент выглядит как стеклянный куб, через который видно копию одного из документов архива. Фото: The Times of Israel

Кроме записок Рингельблюма, Альпер перевела на русский мемуары чудом выжившей в Холокосте Владки Мид «По обе стороны Стены». Владка Мид в годы войны была кашариёт – связной еврейского подполья в Польше. 

«Мне стыдно, что этого нет по-русски»

Сегодня, когда сеть полнится нарциссами, которые считают нужным обнародовать такие сверхзначимые события своей жизни как новая стрижка или приготовление глазуньи на завтрак, очень странно читать ЖЖ Альпер. Дело в том, что автор все время извиняется за качество перевода, который она сделала совершенно бесплатно: «Я довольно посредственный переводчик. И я взялась за это только из двух соображений. Во-первых, мне стыдно, что этого нет по-русски (и что это никому не нужно по-русски). Во-вторых, не считая ошибок в именах и названиях, даже я не могу в этом тексте ничего испортить, настолько он и так бессвязный». 

«Престарелым евреям велят отжиматься…»

Записки Рингельблюма действительно сухи и хаотичны. В них много страниц посвящено ценам на еду, дефициту продовольствия, действиям предателей из числа евреев, которых нацисты наняли для поддержания порядка внутри гетто. После войны мир увидел много свидетельств Холокоста, которые вызывают более сильную эмоциональную реакцию. Нет, конечно, Рингельблюм описывал и страшные эпизоды жизни Варшавского гетто. Например, такой: 

«На углу улиц Хлодна и Желязна всех, кто не успевает быстро снять шапку перед немцами, заставляют делать гимнастику с булыжниками или плитками мостовой вместо гантелей. Престарелым евреям велят отжиматься. Они (немцы) рвут бумагу на мелкие кусочки, бросают обрывки в грязь и велят людям подбирать их. И бьют тех, кто наступает на обрывки. В польском квартале евреям приказывают лечь на землю, и ходят по ним. Проезжавший по улице Лешно солдат остановился, чтобы избить прохожего-еврея. Приказал ему лечь ничком в грязь и целовать мостовую».

 
Немецкие солдаты забирают евреев из гетто на принудительные работы. Yadvashem.org 

Таких страшных свидетельств нам сегодня известны тысячи.

 Главная заслуга Рингельблюма – в другом.

Архив в бидонах из-под молока

В 1946 году обнаружили два больших молочных бидона, в которых была первая часть архива Рингельблюма. В 1950 во время строительства нашли еще десять контейнеров со второй частью архива. Третью часть, также спрятанную членами группы «Онег Шабат», не могут найти до сих пор.

Главная заслуга Рингельблюма состоит именно в руководстве группой. Он был специалистом по жизни и быту еврейских общин Средневековья. Именно этой теме посвящены его многочисленные довоенные научные работы. В записках, которые он делал в Варшавском гетто (тех, что перевела на русский язык Альпер), появились такие слова: 

«В последнее время заметно выросло историческое самосознание. Мы соотносим наш ежедневный опыт, факт за фактом, с событиями исторического прошлого. Как бы возвращаемся в Средние века. Побеседовал с евреем-богословом. В прошлом у евреев был свой обособленный мир, и в нем они забыли о бедах вокруг, никому не позволяли проникнуть внутрь. Что же касается параллелей: нынешнее изгнание одно из худших в еврейской истории, потому что раньше всегда оставались города-убежища. Один человек сказал мне: “Лучше не читать еврейскую историю. Увидишь, что периоды благополучия коротки и редки. В основном беда да погромы’’».

Через Варшавское гетто прошло 450 000 человек. До Победы дожили 37 000. В этом ограниченном нацистами «неарийском» районе Варшавы образовалось уродливое государство потенциальных жертв нацизма, которых фашисты из столицы Польши увозили лагеря уничтожения. Голод, тотальный дефицит и отсутствие элементарных удобств породило своих героев, своих предателей, своих спекулянтов и своих несчастных. О героях часто вспоминают, говоря о легендарном восстании в Варшавском гетто. 

Были менее известные герои – те, кто помогал больным и страждущим соплеменникам. Или те, кто спасал евреев.

Эммануэль Рингельблюм физически никого не спас и не смог спастись сам. Зато он создал «Онег Шабат», в которую входили около сорока человек. Группа работала как отдел научно-исторического института, который занимается разработкой определенной темы под руководством главного специалиста.

Одной из главных черт Рингельблюма был профессионализм. Как историк он сразу понял, что стал свидетелем беспрецедентного исторического события, память о котором следует зафиксировать для будущих поколений. Что делали члены группы? Фактически выполняли функции аспирантов и научных сотрудников: описывали увиденное, интервьюировали (!!!) жителей гетто, собирали документы.

Архив Рингельблюма насчитывает несколько тысяч единиц хранения общим объемом 35 000 страниц. Историк смог внушить своим «подчиненным» ценность каждого клочка бумаги: свидетельствами страшных лет стали фантики от конфет, которые мало кому в гетто посчастливилось есть, этикетки от товаров, стихи, немецкие указы, картины художников, письма, дневники.

Участники «Онег Шабат» осознавали две вещи:

1. Они вряд ли выживут.
2. Они делают нечто очень важное для человечества, для будущих поколений.

Девятнадцатилетний Давид Грабер, один из членов группы, спрятал часть архива. Он написал в своем завещании, которое положил в одну из коробок: «Я пишу мою последнюю волю, потому что евреев Варшавы депортируют. Мы потеряли все контакты с нашими друзьями. Каждый действует на свой страх и риск. То, что мы не смогли прокричать миру, мы похоронили в земле». 

Спасся, чтобы погибнуть

Рингельблюму удалось бежать в арийскую часть города.

В 1943 году накануне восстания в Варшавском гетто Эммануэль он перебрался в гетто, чтобы провести там Песах и спрятать последнюю часть архива группы «Онег шабат». Там его схватили немцы и отправили в концлагерь Травники. Усилиями польской подпольной организации «Жегота» Эммануэль Рингельблюм был тайно вывезен из лагеря в Варшаву. Он скрывался в бункере, где поляки прятали несколько десятков евреев. Там историк встретился со своей семьей – женой и сыном. В начале весны 1944 поляк-предатель выдал убежище немцам. 10 марта всех обитателей бункера расстреляли.

«Я оставляю на Б-жью милость десятки холстов…»

Сегодня Варшавский музей Еврейского исторического института носит имя Эммануэля Рингельблюма. В нем выставлены некоторые документы, собранные членами группы «Онег Шабат». В одном из проржавелых молочных бидонов нашли акварели художницы Гилы Секшайн (1907-1943), которая погибла вместе с дочерью, родившейся в гетто.  В момент смерти девочке не исполнилось еще трех лет. 

Вместе с картинами в архиве сохранилось письмо-завещание Гилы: 

«Стоя на границе между жизнью и смертью – будучи более уверенной в моей смерти, чем в спасении – я хочу попрощаться с моими друзьями и моей работой. Десять лет я собирала свои творения, рисуя, разрывая и воссоздавая заново, подготавливая мои работы для показа и особенно для выставки ‘’Портрет еврейского ребенка’’. 
Сейчас, имея в распоряжении ограниченное пространство, я попытаюсь сохранить, что возможно. Поэтому я оставляю на божью милость десятки холстов, портретов еврейских писателей, рисунков и других работ, которые невозможно включить. Я не прошу похвалы, я хочу только, чтобы мое имя не было забыто, а также имя моей маленькой дочери, талантливой Маргалит Лихтенштайн, которая носит имя моего мужа Исраэля Лихтенштайна и в возрасте двадцати месяцев уже подает признаки художественной одаренности. Еврейская девочка, говорящая на прекрасном идише, духовно и физически развитая.

 
Гила Секшайн (1907-1943) с дочерью Маргалит. Jewishinstitute.org

 
Гила. Grimnir74.livejournal.com

Свои работы я завещаю Еврейскому Музею, который построят в будущем для воссоздания предвоенной культурной жизни до роковой трагедии еврейской общины Польши. Я не способна передать подробности нашей страшной судьбы, величайшей из трагедий, когда-либо постигших наш народ. Это я поручаю моим соратникам – еврейским писателям».

 
Портрет девочки (до войны). Работа Гилы Секшайн. Jewishinstitute.org

 
Девочка из варшавского гетто (ок. 1941). Работа Гилы Секшайн. Grimnir74.livejournal.com

«Просто других переводов нет»

Анастасия Альпер наотрез отказалась дать интервью нашему изданию. Причину отказа эта скромная женщина описала так: «Мои переводы – это не про меня, а про Рингельблюма, про Владку Мид, про людей в гетто и в концлагерях. Я не профессиональный переводчик, и мои переводы даже не отредактированы никем, кроме меня. Просто других нет».

Как я уже писала выше, Анастасия – ювелир. И я сообщила ей, что хочу, чтобы у меня был маген Давид, сделанный ее руками. Она ответила, что не делает украшений на заказ.

Я не знала, как еще поблагодарить Анастасию. И просто сказала ей спасибо. Уверена, Анастасия поняла: я поблагодарила ее не только от своего имени, но и от имени всех тех, кому все еще больно.

Мария Конюкова

Хотите получать новости быстро?
Подпишитесь на наш телеграм-канал