Все проекты
Общину поддержали 29702 раз

Прадед мой Азриэль и мой маленький дедушка. Быхов, 1915

Прадед мой Азриэль и мой маленький дедушка. Быхов, 1915

Врач, бывший ленинградец и деятель отказа, д-р Александр Шейнин рассказывает невеселую пуримскую историю из жизни своей семьи

Прадед мой, отец маминого отца, Азриэль Александрович Ратнер, уездный фельдшер и казначей «Общества помощи бедным евреям» города Быхова Могилёвской Еврейская семья история Пуримгубернии, умер 4 марта 1915 года, т.е., 18 адара, спустя четыре дня после весёлого праздника Пурим. Вероятно, в четверг – так, что его успели похоронить до субботы.

Он погиб от заражения крови, нечаянно порезавшись, вскрывая больному какой-то гнойник.

Это была не самая весёлая смерть. Скорее всего, болел он не очень долго... Сколько мог протянуть он тогда, с заражением крови, без антибиотиков?

В месяц Адар увеличивают веселье, но последний свой Пурим прадед мой Азриэль встречал в отчаяние и муке.

Конечно, его навещали больные и соседи. Стучали, наверное, в дверь, топтались в прихожей, возили ногами о тряпку и протягивали открывшим им двери детям незамысловатые бедняцкие пуримские свои «шалахмонес» – домашний лекех – медовый пирог или несколько треугольных коржиков-гоменташей на тарелочке... А тарелочку, пожалуй, просили вернуть: «Пусть детки потом занесут... На здоровье», ведь одноразовой посуды не было тогда...

На улице холод и слякоть. Голые чёрные деревья. Карканье ворон. Церковный колокол вдалеке. В доме печка. Дети разбирают подарки на столе, обсуждают, кто что принёс… Про него говорили, что посещая бедные семьи, он вместе с рецептами на лекарства оставлял деньги на их покупку. Те, что посостоятельнее, доверяли ему свою цдоку – жертвовали на помощь бедным. Быть может, мой прадед вырисовывал на рецепте какой-то хитрый знак или писал аптекарю записку – ведь аптекарем в Быхове был муж его сестры Ханы, он же габай Большой Синагоги Мойше Бруксон…

Мойше Бруксон зашёл и принёс Мегилу – свиток Эстер, почитать у постели больного: «Ну? Вос? Как там наш?»

Да какое там...

И дедушка, мой пока ещё маленький дедушка, которому через месяц, 17 апреля, 10 Нисана, 13 лет, Бар-Мицва, слушает, как положено, не пропуская ни слова, и при каждом слове «Аман», ладонью стучит по столу. Негромко – чтобы не тревожить лежащего рядом, умирающего отца.

Бар-Мицву он встретит уже сиротой, но тфиллин заказали, и «Мафтир» главы «Цав» мой маленький дедушка Зелиг-Иегошуа знает почти наизусть.

Когда-нибудь он не случайно встретит девушку по имени Эстер, и она станет моей бабушкой. А дедушка станет врачом, но почему-то всю жизнь будет бояться операций, царапин и крови. И вечно будут храниться в его секретере сатиновый чёрный мешочек с маленькими тфилин и медицинская костяная трубочка-рожок, вероятно, унаследованные от отца.

А пока для него – последний Пурим и последняя с отцом Мегилат Эстер.

Рядом стоит Фанечка – дедушкина младшая сестра, наверное сосёт принесённый кем-то леденец. Мой прадед – вот уже восемь лет вдовец, прабабушка Мирьям-Фейга умерла при родах Фанечки. Слава Б-гу, Фанечка уже большая – скоро восемь, и всё понимает.

В месяц Адар увеличивают веселье, а моему прадеду Азриэлю всё хуже и хуже. Хоть и «Мейше Бэрэх» у Торы читали, и даже доктор из самого Могилёва приезжал.

Не помогло. Беда.

Вот он, умерший, под старым талесом на полу. Свечи. Сыновья делают «криа» – надрывают рубахи от ворота до сердца.

«Кадиш сирот» под рыдания, крики и слезы.

Телега по грязному снегу, застревает, скрипит, мелки колючий дождь, мокрые ушанки, воспаленные и запавшие от слез и бессонницы глаза. Дядья, обнимающие моего маленького дедушка, черная яма среди серых сугробов-могил. Комья земли, перемешанной с липким снегом.

Дом продадут. Детей распределят по родне. Дедушку возьмут на воспитание Бруксоны. В их семье и сохранится знаменитый некролог и постановление быховского «Общества помощи бедным».

ДОКЛАД

Правления Быховского Общества Пособия бедным евреям
к Общему Собранию 21-го июня 1915 года

***

Почтенное Собрание!

Прежде чем приступить к обзору деятельности О-ва за истекший год, Правление считает своим священным долгом выразить своё глубокое соболезнование по поводу безвременной кончины казначея нашего Общества, Азриеля Александровича Ратнера, последовавшей 4-го марта сего года. В лице умершего Азриеля Александровича понесли чувствительную и невосполнимую потерю не только Общество Пособия бедным евреям, казначеем коего состоял покойный с 1-го дня учреждения Общества, но и всё городское население вообще, которому он свыше 30 лет оказывал медицинскую помощь в качестве образцового фельдшера. Можно без преувеличения сказать, что в этом отношении покойный Ратнер был добрым гением всех пользовавшихся его медицинскими услугами широких слоёв народа.

Каждый дом и семью, куда ни являлся-бы покойный Азриель Александрович, он вносил исцеление и утешение больным. Доверие народа к нему было безгранично и это много способствовало подъёму сил и душевного состояния его пациентов. Неимущий класс народа видел в нём благодетельного «отца», а имущий – радетельного друга дома. Долг свой, при исправлении своих медицинских обязанностей, он исполнял в высшей степени честно и добросовестно, никогда не взирая на размеры платы за труды и не считаясь ни с какими-либо личными, партийными или общественными тенденциями. В момент лечения перед покойным были равны бедный и богатый, друг и недруг, спеша ко всем одинаково на помощь по первому зову, во всякое время дня и ночи, всегда поспевая к нужной минуте!

В частности к нашему Обществу Пособия, покойный всегда принимал близко к сердцу интересы и нужды О-ва, стараясь всеми способами, находившимися в его распоряжении, расширять ресурсы Общества и источники его дохода и дорожа каждой поступающей копейкой, особенно народной лентой, и всегда уделял из ценного своего времени достаточно внимания на ведение книг О-ва и выдач по ассигновкам многочисленным просителям, прибегающим к помощи О-ва.

Мир праху твоему, честный неутомимый работник и достойный гражданин!

Вскоре грянет революция 1917-го года. Ратнеры разъедутся кто куда... Общество закроют. Портрет снимут. Амбулаторию имени прадеда моего Азриеля не откроют. Могила его затеряется. Синагога превратится в артель, а потом в склад. Будет разруха, голод и война. Большинство пациентов моего прапрадеда закопают живьём в страшных быховских рвах.

Немногие выжившие – уедут из Быхова навсегда.

Еврейская семья история ПуримСреди потомков быховского фельдшера А. А. Ратнера вырастут целые династии известных врачей. Правнуки и праправнуки его окажутся в России, в Америке и на Святой Земле.

Недавно в опубликованных списках владельцев акций фонда освоения Эрец Исраэль бывшего Палестинско-Английского банка обнаружилось и имя нашего быховского прадеда Азриеля. Это значит, что мысли его об Эрец Исраэль реализовались в его потомках, а особый мой трепет к той горсте праха-земли, привезённой с быховского кладбища оказался, как и всё, не случайным.


Вконтакте

КОНТАКТЫ РЕДАКЦИИ

190121, Россия, Санкт-Петербург,
Лермонтовский проспект, 2

+7 (812) 713-8186

[email protected]

Рейтинг@Mail.ru
Яндекс.Метрика
Вход
Уже поддержали общину