В жизни Лазаря Борисовича Ратнера сыграли важную роль два человека. Имени первой он так и не узнал – он видел ее однажды и мельком. Но она погубила его мать, младшего брата и чуть не погубила его самого.

Второго, наоборот, он долго знал только по имени. Встреча много лет спустя принесла некоторое разочарование. Но образ именно этого человека придал Ратнеру уверенность в себе и привил интерес к тому, что стало делом всей его жизни – делу собирания и систематизации информации о героях, в основном, новейшей истории еврейского народа.

Краснощекая девка

Итак, первой была краснощекая девка. Ее уже весной 42-го года, когда блокадный голод пошел на убыль, привела в дом мама десятилетнего Лазаря. Девка обещалась продать матери кулек клюквенных выжимок. Пока мама искала в шкафчике деньги, девка стащила со стола все карточки на апрель: карточку мамы, карточку Лазаря и карточку двухлетнего братика Гришеньки. Это был конец...

Обессилевшая от голода мама сначала еще вставала, куда-то уходила, приносила какие-то крохи еды. Потом вставать перестала и потеряла интерес к детям и к жизни вообще.

Родственники, пришедшие проведать Ратнеров, увезли куда-то маму и Гришеньку. Больше Лазарь родных никогда не видел – ему сообщили лишь об их смерти.

В своей автобиографической повести «Вы живы в памяти моей», опубликованной во втором номере журнала «Нева» за 2002 год, Лазарь Ратнер рассказывает, как уносили братика Гришу:

«До последнего мига он смотрел на меня печальными глазами. Больше я его не видел. Где, среди каких чужих людей остановилось его маленькое сердце, я не знаю».

Лазарь попал в детский дом.

Лазарь Ратнер в детстве

Хаим Дыскин

Вторым был артиллерист Хаим Дыскин.

В детдоме Лазаря обижали другие дети. Обижали за то, что еврей. Неизвестно, каким ветром до детского дома, эвакуированного в Ивановскую область, дошла «достоверная» информация о том, что евреи-де не воюют. За «бездельников», которые, согласно той же «проверенной» информации, отсиживаются в штабах и на складах, отдувался единственный еврей, который был «под рукой» – одиннадцатилетний Лазарь Ратнер, потерявший в блокаду мать и младшего братика. Отец его воевал где-то в действующей армии. Когда Лазарь говорил об этом детям, они ему не верили. Как он мог доказать сей факт? Никак...

И вот однажды осенью Лазарь прочитал в газете заметку о том, как трижды раненый артиллерист в одиночку продолжал вести огонь. Только четвертое ранение остановило его – вокруг дымились семь немецких танков. Бойца звали Хаим Дыскин! За этот подвиг ему присвоили звание Героя Советского Союза. О Дыскине вспоминал даже сам маршал Жуков.

Лазарь дал детям прочитать эту заметку – больше его никто не трогал.

После войны Лазаря забрал домой, в Ленинград вернувшийся с фронта отец.

Но самые антисемитские времена только начинались...

Все послевоенные годы Лазарь бережно хранил заметку о Дыскине. Он старался не терять Дыскина из виду. Ратнер знал, что тот сделал карьеру кадрового военного, дослужился до звания полковника...

Уже в 90-е Ратнер познакомился с Дыскиным – хотел написать о нем очерк для одной из петербургских газет. Во время встречи особого контакта не получилось. Лазарь Борисович ушел от Дыскина, к тому моменту профессора, преподавателя Военно-медицинской академии, несколько разочарованным.

Коллекционер

Но главным было другое. Вот, как об этом пишет сам Ратнер: «Почти шестьдесят лет он (Дыскин – М. К.) помогал мне любить свой народ и с презрением смотреть на антисемитов».

Через полгода после той встречи Ратнер радостно констатировал: «в глубине своей памяти (или души?) я вдруг обнаружил на старом месте моего Хаима Дыскина. Я обрадовался. Мне его так не хватало»...

До той встречи Ратнера и Дыскина прошло много послевоенных лет. Лазарь Борисович в 1951 году закончил среднюю школу в Ленинграде. Типичный гуманитарий, он хотел поступать на филологический факультет (это ему настоятельно советовала его учительница русского и литературы). Но какое там... Антисемитская кампания, развязанная Сталиным, была в разгаре. О гуманитарном образовании и думать было смешно. Лазарь стал студентом института инженеров водного транспорта, который закончил в 1956 году.

Молодые годы

До выхода на пенсию в 1996-м работал инженером, большую часть времени – на Балтийском заводе.

Когда я спрашиваю Лазаря Борисовича о том, каким он был инженером, он только отмахивается:

- Ой, Машенька, ужасным. Мне так трудно было разбираться во всех технических премудростях. А как мне было скучно работать! Бывало, кажется, вот уже полдня я отпахал. Смотрю на часы – прошло всего-то десять минут! На нелюбимой работе время течет медленно.

Что радовало Лазаря Борисовича все эти годы? Семья: любимая жена Тамара и дочь Женя. И хобби. Ратнер стал в своем роде коллекционером. Нет, не значков, не марок и не пивных кружек. Он стал собирать информацию об известных евреях: писателях и поэтах, ученых и танцовщиках, спортсменах и политиках, талмудистах и гангстерах, везунчиках и жертвах Холокоста. И о неевреях: юдофилах и антисемитах. Первым кирпичиком в этом огромном здании стал, конечно, Хаим Дыскин.

Такой информации в Советском Союзе было не сыскать днем с огнем. Но Ратнер был не из ленивых: штудировал прессу (советскую и доступную тогда иностранную), изучал энциклопедии, посещал архивы, расспрашивал людей.

К моменту выхода на пенсию Лазарь Борисович стал обладателем огромного количества информации, которую теперь следовало систематизировать.

Тут его настигло еще одно несчастье: от рака умерла любимая жена Тамара.

Ратнер легко согласился с ее родственниками на размен квартиры – ему досталась уютная однокомнатная квартирка на севере Питере. Туда он и перевез свой архив.

Кажется, вот портрет несчастного человека. Много лет отдал нелюбимой работе. Потерял любимую жену. Дочь выросла, вышла замуж и живет своей семьей.

Но именно с этого момента своей жизни Лазарь Борисович стал для меня лично примером.

Счастливая старость

С 1996 года Ратнер начал систематизировать свой архив.

Вот как он рассказывает о своей жизни после выхода на пенсию:

- Уйдя из инженеров, я начал жить полной жизнью!

С 1996 года он начал выступать в городских газетах с очерками о евреях-героях войны. В еврейской же прессе он публиковал рассказы о великих евреях, об эпизодах истории еврейского народа и соплеменниках, которые чем-то ему запали в душу.

В 2005 году издал свою первую книгу «Отчизны дети нелюбимые».

За ней последовали еще три, с не менее грустными названиями: «Была без радости любовь», «Прощай, Россия!» и «Возмездие, Г-споди, возмездие».

Каждая книга – череда рассказов о евреях.

Также Ратнер – автор нескольких автобиографических рассказов и душераздирающей повести о блокадном детстве «Вы живы в памяти моей» (я ее цитировала выше).

О многих персоналиях и эпизодах из истории народа я узнала именно из книг Лазаря Ратнера. Книг, полных боли за страдания своего народа и радости за успехи соплеменников.

Я спрашиваю Лазаря Борисовича:

- А вы не хотите начать разрабатывать какую-нибудь новую тему?

- Не хочу. Еврейской темы мне на мой век хватит. Еще и с лихвой, – говорит Лазарь Ратнер.

Он чувствует себя человеком, который сделал в жизни все, что планировал. Наверное, это и есть счастье.

Мария Конюкова