Проект «Последний адрес» установил на Доме по адресу Невский, 111, мемориальный знак в память о Нахмане Давыдовиче Абрамове, военном инженере 3 ранга, погибшем в советском лагере на Магадане. О судьбе Абрамова и его семьи рассказывает журналист Наталья Шкуренок.

Две пожилые (обеим далеко за 80), очень красивые дамы с лицами как с картин старых мастеров Элла Нахмановна Осипова и Людмила Нахмановна Абрамова – две сестры, две дочки убитого в 1940 году Нахмана Давыдовича Абрамова – пришли к дому 111 по Невскому проспекту, чтобы увековечить имя отца.

Из фоторепортажа Надежды Киселевой и Андрея Каленова

Здание по адресу Невский, 11 на пересечении Невского пр. и Полтавской ул (доходный дом Воронина). Здесь жила семья Абрамовых. Фото Натальи Шкуренок

Решил жить «как все»

По словам Людмилы Нахмановны, это был огромный, два метра ростом, необыкновенно красивый человек. Умный, образованный, инженер-строитель, знавший языки. Его мобилизовали в армию после окончания Политехнического института. Он построил в Саратове военный городок, вообще много строил в Поволжье, а потом его перевели в Ленинград заместителем начальника ЛенВО по строительству. Нахман Давыдович как крупный начальник, строитель, мог бы получить отдельную квартиру, но решил жить как все – в огромной коммуналке на углу Невского и Полтавской, где он поселился с женой и двумя маленькими дочками.

Нахман Давыдович Абрамов

Оставил жене прощальное письмо

Эта жизнь действительно стала «как у всех» – в 1937 году его вызвали в Саратов, и он, предчувствуя будущую судьбу, оставил жене прощальное письмо... Его судили за какое-то прошлое строительство, когда он возводил в городе Энгельсе летный городок и якобы что-то сделал не так.

Нахман Давидович Абрамов с женой Вероникой Самойловной Машкевич

Узнав об аресте, его жена скрылась, уехала из Ленинграда, и это спасло жизнь и ей, и девочкам. Так случалось иногда в те годы – если сразу не взяли, могли и оставить в покое. За ней приходили, хотели арестовать, но она растворилась в широких просторах этой страны, где так вольно дышит человек, пока ему не придумают статью.

О том, что случилось с отцом, мама рассказала дочерям только в эвакуации.

Но все равно приходилось таиться – полное образование ей так и не удалось получить, она училась на юридических курсах, работала везде, где можно, чтобы прокормить двух детей.

Спичечный коробок с приговором

Чуть позже мама вернулась в Ленинград, видимо, когда услышала о судебном процессе над отцом и его сослуживцами. Она отправилась в Куйбышев, стояла перед зданием суда, когда его и других выводили – по этому делу проходило 10 человек. И побежала за машиной, в которой увозили осужденных. Как будто чувствовала – из окна машины вылетел спичечный коробок, на нем рукой отца были написаны сроки, к которым их приговорили: пятерым дали десять и 20 лет, пятерым – вышку. Этот коробок потом хранился в семье много лет, но во время войны пропал.

Пристрелили на этапе

Отца приговорили к высшей мере наказания, но мама, несмотря на грозящую ей опасность, стала хлопотать за него – поехала в Москву, пробилась к Калинину, и добилась, что смертную казнь заменили на срок в лагере на Колыме. Но там отец погиб почти сразу, его пристрелили на этапе. Пытки и месяц ожидания смерти в камере для смертников подкосили его здоровье, на Колыму он приехал совершенно больным и обессиленным. Об этом рассказал его знакомый по лагерю, с которым отец договорился, что если кто-то из них выживет, то сообщит родным о судьбе друга.

– Это было в 1945 году, я была дома одна, потому что ходила в школу во вторую смену, – рассказала Людмила Нахмановна. – Пришел человек в ватнике, с рюкзаком, спросил мою маму, рассказал, что конвой пристрелил отца, потому что он не мог идти, отставал. Человек сообщил мне это и ушел. Я потом все передала родным, но они мне не слишком поверили.

Дикая ирония судьбы: именно в то время, когда Нахман Давыдович в вагоне для арестантов прибыл на Колыму, в Москве коллегия Верховного суда пересматривала его дело, срок ему сократили до 5 лет – но человека уже не было в живых. По словам дочерей, иногда мама думала, что она обрекла мужа на большие муки, чем если бы его расстреляли...

Получили в посылке один сапог

Рабочие, которые строили под началом Нахмана Давыдовича, не отреклись от своего начальника, до самой войны приходили в квартиру к его жене, спрашивали, не вернулся ли он, иногда оставляли маме немного денег.

– Мы с сестрой все надеялись, что он вернется, мама отправляла ему посылки, которые уходили в никуда, – говорит Людмила Нахмановна. – Один раз мы получили назад в посылке один сапог....

В эвакуации. Кассир-подлец

В июле 1941 года маму и дочек отправили в эвакуацию вместе со школой. Элла Нахмановна и Людмила Нахмановна рассказали один страшный эпизод. В долгой дороге на Урал – поезда с эвакуированными шли очень-очень медленно, пропуская все другие составы, – младшая девочка, Людмила, страшно простудилась, потому что теплых вещей с собой не взяли, ведь все были уверены, что еще месяц, и война закончится. Диагноз – воспаление среднего уха. Холод, лекарств нет, ребенок уже не приходит в себя, нужна срочная операция. До ближайшего города с нормальной больницей – до Свердловска – еще нужно доехать, а поезд практически не двигается. Нужно было купить билет на другой, военный поезд. Но кассир кричал маме, рыдавшей перед окошечком кассы, что никаких билетов нет. На ее мольбы – ребенок умирает! – он равнодушно ответил: «Умрет – похоронят!». И тут случилось чудо – стоявший за мамой офицер выхватил из кобуры пистолет и заорал: «Мы за женщин и детей с врагом сражаемся, а ты, гад, ребенка похоронить хочешь!»

И подлец-кассир тут же выдал маме билет. Дочку удалось спасти.

«Он подарил мне 60 лет жизни»

Потом они доехали до Урала, затем родственники вызвали их в Самарканд, где они жили до 1944 года. 22 июня 1944 года семья вернулась в Ленинград, в ту самую коммуналку.

Они выжили, обе девочки получили образование – Элла стала математиком, преподавала в Институте технологии и дизайна, Людмила – биохимик. Об отце они никогда не забывали.

Мама дожила до 91 года и всегда говорила, что отец подарил ей 60 лет жизни.

Они всем нам подарили свои жизни....

Биография Нахмана Давидовича Абрамова

Инженер-строитель

В четырехэтажном здании на Невском, 111 жил со своей семьей военный инженер 3 ранга Нахман Давидович Абрамов. Он родился в 1905 году в еврейской семье в селе Саблино Херсонской губернии. После окончания в Ростове-на-Дону Политехнического института Нахман Абрамов работал инженером-строителем. В 1936 году он вступил в ряды Красной Армии. До ареста, который произошел 31 августа 1937 года, Абрамов был начальником управления военно-строительных работ № 260 Приволжского военного округа и начальником УВСР № 224 Ленинградского военного округа.

Обвинен в «подрыве обороноспособности страны»

Сотрудники НКВД обвинили Нахмана Давидовича в том, что «с 1935 года по день ареста состоял активным членом контрреволюционной организации, созданной участниками военно-фашистского заговора, проводившей подрывную работу на военном строительстве ПриВо с целью подрыва обороноспособности страны и мощи РККА; лично сам создал контрреволюционную группу на 260-м военстройучастке и возглавил подрывную работу этой группы; вместо добросовестного выполнения порученной ему работы по заданию участника контрреволюционного военно-фашистского заговора сорвал строительство ряда важнейших объектов в Саратовском гарнизоне – казармы, дома начсостава, клуба; производил строительство объектов без смет и прочей технической документации, умышленно перерасходовал средства путем широкого применения неплановых работ».

Приговорен к расстрелу

2 февраля 1938 года военным трибуналом Приволжского военного округа Нахман Абрамов был приговорен к расстрелу с конфискацией имущества и лишению звания «военный инженер 3 ранга».

Однако 10 апреля 1938 года Судебно-надзорная коллегия Верховного Суда СССР пересмотрела дело Абрамова, и он вместо расстрела получил 20 лет лишения свободы.

Смерть в 33 года

Нахман Давидович был сослан в Севвостлаг. Он прибыл в бухту Нагаево, где 26 августа 1938 года в возрасте 33 лет скончался от «паралича сердечной мышцы».

Приговор смягчен. Посмертно

Когда Нахмана Давидовича уже не было в живых, в апреле 1940 года по его делу опять был суд, дело было пересмотрено, а приговор изменен с 20 лет до пяти лет лишения свободы...

Реабилитация

В 1958 году, когда Нахман Давидович Абрамов был полностью реабилитирован, все три приговора были признаны неправомочными, основанными на «ложных обвинениях.

Справка о реабилитации

Все материалы предоставлены проектом «Последний адрес» и Натальей Шкуренок

Фото с установки памятного знака

Фоторепортаж Надежды Киселевой и Андрея Каленова