«Я назвалась, а учитель в ответ: такого имени вообще-то нет». 90-летняя Таиса Геннадьевна Гурецкая рассказывает о своем военном детстве.

Таисе Геннадьевне Гурецкой 90 лет. Сейчас они с дочкой и внуком живут в Германии. С юности Таиса Геннадьевна пишет стихи. К еврейским праздникам, воспоминания о детстве, о войне, о Холокосте...

Таиса Геннадьевна Гурецкая

Елена Севенард побеседовала с Таисой Геннадьевной и расспросила ее о семье, детстве, стихах.

Переделанное имя

Родилась я в Гомельском районе Белоруссии в городке Ельске в 1931 году. При рождении меня назвали еврейским именем Штыся (Стыше). Штыся Генделевна Гурецкая. Но в эвакуации имя и отчество мне изменили. Учительница в классе сказала, что такого имени не бывает. Так я стала Таисой Геннадьевной.

Мама Фрида Янкелевна

Отец Гендель Абрамович

Рабочая семья, отец - первоклассный мастер-сапожник, шил модельную обувь. Мать вела хозяйство. Дома говорили только на идише, мама вообще по-русски плохо говорила. У нас был свой дом, подсобное хозяйство, корова. Синагоги уже в нашем поселке не было, но в семье соблюдались все традиции. Бабушка по папе была религиозной, перед Песахом собирались на одной из квартир, пекли мацу. Когда я подросла, тоже ходила помогать печь мацу.

Гендель Абрамович Гурецкий в молодости

До войны первый год ходила в еврейскую школу. Семья была большая: 3 брата и 3 сестры, я самая младшая. Старший Хаим (Ефим) был старше меня на 17 лет, он стал комсомольским работником, второй Элиэзер (Лазарь) был бухгалтером, третий брат Абрам 1921 года рождения перед самой войной был призван на срочную службу, воевал на Финской войне. Великая Отечественная застала его под Мурманском, он был минером.

Средний брат Элиэзер (Лазарь)

Из воспоминаний детства

Теперь вспоминаю, давно это было:
В еврейскую школу когда-то ходила,
Но только лишь год в этой школе училась,
Потом почему-то та школа закрылась.
Училась я в русской читать и писать,
Еврейскую речь начала забывать.
Затем и еврейское имя забылось,
В эвакуации это случилось.
Когда меня в школьный журнал заносили,
Мое настоящее имя спросили.
Я назвалась, а учитель в ответ:
Такого имени вообще-то нет.
К имени Тася я как-то привыкла,
Оно и в семью мою тоже проникло.
С тех пор меня Тасей-Таисою звали
И так в документах меня записали.
Прошло много лет, но забыть не могу,
А может быть даже забыть не хочу
Как звали когда-то «Стыше» меня,
Так нежно звала меня мама моя.

Война. Судьба семьи

В начале войны обе старшие сестры, Маша и Соня, и жена среднего брата с ребенком были эвакуированы. Родители сначала не хотели ехать, считали, что раз они не коммунисты, их не тронут. Но, когда стали доходить вести о судьбе оставшихся под немцами евреев, отец решил уехать. Дважды, когда уже вещи были собраны, мать в последний момент падала в обморок, и поездка срывалась. Оставался последний эшелон, проходящий через нашу станцию, который вывозил раненых. На станции предупредили, что больше поездов не будет. Было это 22 августа. И тогда отец сказал, что забирает меня и уезжает. Мать как-то собралась и поехала с нами на станцию. Но когда пришел эшелон, мы не успели взять приготовленные вещи, поскольку эшелон следовал на малой скорости, почти без остановки. Пришлось запрыгнуть на платформу, на которой везли подбитый танк. Так и ехали на этой платформе. По дороге страшно бомбили, особенно в Чернигове. Я видела, как летят бомбы с самолетов, казалось, что они летят прямо на тебя. Во время бомбежки солдаты прятали меня под танк, а после обстрела я вылезала оттуда. Еды у нас почти не было, солдаты подкармливали сухарями из своего пайка. На остановках мы все выбегали в окрестные поля и подбирали картошку. Потом ее пекли вместе с солдатами. Однажды во время такой остановки началась бомбежка, мы с папой убежали в поле, а когда вернулись, мамы не было. Она догнала нас на следующей станции. Наконец, мы приехали в Саратовскую область в село Большая Грязнуха. Папа там шил сапоги и валял валенки для фронта. Потом мы переехали к сестрам в северный Казахстан. Там было гораздо хуже. Мы и голодали, и мерзли. Осенью ходили в поля подбирать оставшийся урожай, вдоль железной дороги втихаря собирали просыпавшийся из вагонов уголь на растопку.

Жена старшего брата с маленькой дочкой не успели уехать с нами. Они жили в городе Толочин. Брат посадил их на машину и отправил к нам домой, но они нас уже не застали. Больше мы их не видели. Потом нам соседи сказали, что всех евреев посадили на плот, вывезли на середину реки и утопили. Сам старший брат служил в танковых войсках и погиб под Ленинградом. Второй брат был тоже коммунистом, и у него был выбор: остаться в партизанах и взрывать мосты и заводы или идти на фронт. Он сказал, что не сможет сжигать, то, что создавалось руками его земляков и выбрал фронт. Этот брат погиб на Курской дуге. С войны вернулся только младший, но пришел инвалидом без руки. Маминого отца и двух сестер в Мозыре сожгли прямо в их доме. Отец был парализован, и когда фашисты всех евреев сгоняли в гетто, он не мог выйти, а дочери остались с ним.

О войне (к 60-летию победы)

Война прошла по всей Европе,
Задела своим огненным крылом
И тех, кто воевал, кто был в окопе
И тех, кто еще бегал босиком.
Погибших много миллионов,
Родных теряла каждая семья.
Отцы и деды, матери и дети -
У всех тогда была одна беда.
Но больше всех досталось нам, евреям.
Нас убивали, жгли в печах,
Живыми в землю зарывали,
В глубокий омут вывозили на плотах.
Фашистами убийц тех называли.
И были нелюди те злого зверя злей,
За что же над народом надругались?
Да лишь за то, что каждый был еврей.
Настал победы час. Фашизм был уничтожен.
В великой и суровой той войне.
Но вот опять нацизма слышен голос,
И это очень страшно мне вдвойне.
Боюсь я за детей, боюсь за внуков,
Боюсь проснуться вновь в дыму огня
Неужто наш народ многострадальный
Еще всю чашу не испил до дна?
Но я надеюсь: ужас тот не повторится,
И разум в мире сможет победить.
Не будет на Земле больше нацистов,
А наш народ - он вечно будет жить!

Математика и стихи

И вот мы вернулись, а нашего дома нет, его сожгли, и на том месте строились другие люди. Жили сначала на частной квартире, потом купили развалюху, посадили огород.
Младший брат женился, сестры вышли замуж и уехали в Мурманск. Я закончила школу, потом учительский институт в Мозыре.

Таисе 19 лет

Когда папа умер, мы с мамой тоже перебрались в Мурманск к сестрам.

Таиса (справа) с сестрой Соней

Я много лет работала в мурманской школе, преподавала математику.. Там у меня и родилась дочь Маргарита.

Таиса Геннадьевна с учениками

Литературу я любила всегда. Когда сдавала вступительные экзамены в институт из всего потока только мое сочинение получило оценку «5», и меня уговаривали перейти с математического факультета на филологический. Но я решила, что в математике все более ясно и четко, поэтому отказалась, хотя, пока учились, писала в факультетскую стенгазету. Там и начала публиковать свои стихи, в основном сатирические. Когда мы жили в Мурманске, я ходила там в ХЭСЭД, и меня просили написать стихи. Я сочиняла к разным праздникам: к Песаху, Пуриму. Я пишу, когда есть настроение, сейчас уже редко: тяжело, руки не слушаются.

Таиса Геннадьевна с дочерью и внуками

К Хануке

Ты крутись, крутись, волчок,
Подставляй нам свой бочок.
Веселей, волчок, вертись,
Снова буквой повернись.
Буквы «алеф», «бет» изучишь -
Приз в награду ты получишь.
Рада наша детвора,
Интересная игра!

Елена Севенард

Благодарим дочь Таисы Геннадьевны Маргариту и внучку Марианну за помощь в организации интервью.