Календарь на 5781 год, изданный Синагогой Петербурга, начинается с посвящения памяти Марии Ефремовны Езерской. Мы решили рассказать нашим читателям об этой замечательной женщине, враче.

Если вы получили от Синагоги Петербурга еврейский календарь, то наверняка заметили на обороте передней обложки слова: «Посвящается светлой памяти Марии Ефремовны Езерской».

В это сложное время мы, наверное, не смогли бы издать календарь в полном объеме, если бы не пожертвование, которое сделала в память о Марии Ефремовне ее внучка.

Мы подумали, что нашим читателям будет интересно узнать о той, чье имя открывает календарь.

В воспоминаниях внучки о Марии Ефремовне столько тепла и любви, что хватило бы и на 120 календарей...

«Просто хороший доктор»

Моя бабушка, Мария Ефремовна Езерская, родилась 26 января 1917 года в Харькове. В Синагоге она записана как Маша, это ее еврейское имя: Маша бат Эфроим-Пейсах.

Запись о рождении бабушки

У бабушки была сестра Феничка и брат Мотя.

Их мама Паша жила в соответствии с правилом: занимать детей науками и музыкой, «чтобы в голову не лезли всякие глупости».

Моя бабушка выучилась на врача-кардиолога. Она стала замечательным доктором, прямо как из фильма. Целыми днями пропадала на работе, ходила по участкам, вечно всем помогала и не брала за это денег. Помню, когда я была маленькая, приятель бабушки отправил к ней пациентов. Она всех осмотрела и ни копейки не взяла. Приятель звонил и ругался: «Что ты творишь! Я послал их к тебе, чтоб тебе был заработок, а ты?!» Бабушка оправдывалась: «Ну не могу я, и все!». Между тем, обращались к ней постоянно: она была фантастическим диагностом - на грани экстрасенсорики. Помню, однажды заболела наша родственница, врачи уверяла - ерунда, а бабушка сразу сказала: «рак» и, к сожалению, оказалась права.

Сама бабушка относилась к своему таланту спокойно - считала, что она «просто хороший доктор».

Трудовая книжка Марии Ефремовны полна благодарственных записей

Ее альтруизм не знал границ. Она могла, услышав жалостливую историю от завзятого пропойцы, отдать ему всю пенсию. А потом, не сказав ни слова родным, перебиваться до конца месяца сухариками.

«Посмотрела на дочь - и выздоровела»

В молодости Мария Ефремовна была настоящей красавицей - куда там Вере Холодной!

Она вышла замуж за Бориса Исааковича, также врача. Когда началась война, их дочке (моей маме) не было двух лет.

Мария Ефремовна с дочкой Бэллой

Дедушка Борис добровольно записался военным врачом, хоть и имел бронь. И пропал без вести. Лишь годы спустя семья узнала, что в госпиталь, где он служил, попала бомба, не оставив никого в живых.

Борис, первый муж

Когда стало ясно, что вот-вот в город войдут немцы, именно бабушка, маленькая и хрупкая, решительно настояла на эвакуации и вывезла всю свою большую семью. Включая дальнюю родственницу Манечку, которая жила в Польше и приехала на лето погостить (она-то единственная и выжила из всей польской ветви семьи).

Так бабушка оказалась в Алма-Ате. Она ничего не боялась и пошла работать в инфекционное отделение.

Благодарность за самоотверженную работу. 1943 г.

И заразилась брюшным тифом. Болезнь была тяжелой, бабушка умирала... И ее маленькую дочку, мою маму, принесли к ней попрощаться.

Удивительно, но моя мама помнит этот эпизод: ей показывают издали ее маму, абсолютно лысую.

Мария Ефремовна посмотрела на малышку - и выздоровела!

Она догадывалась, что ее мужа уже на свете нет... Не смогла допустить, чтобы дочка осталась круглой сиротой и нашла в себе силы победить недуг.

Небольшое отступление. О родителях моей бабушки

Папа моей бабушки, Ефрем Яковлевич (Эфроим-Пейсах Янкель-Мовшевич) родился в 1879 году в Белоруссии, затем переехал с родителями в Екатеринослав (Днепропетровск). В начале 20 века он женился на своей двоюродной сестре - Прасковье Александровне (Фруме-Пейше Шлеме-Зискелевне). Дома ее звали Паша.

Обращает на себя внимание сходство их еврейских имен: Пейсах и Пейше. Предполагаю, что оба родились в дни праздника Песах. Или же, возможно, были названы в честь некоего общего предка.

В какой-то момент Ефрем Яковлевич обосновался в Харькове, купив звание купца I гильдии - это давало право жить за чертой оседлости. Однако погромы 1905 года молодая семья Езерских с первенцем Мотей пережила в Екатеринославе. Их спасли соседи-христиане - спрятали на чердаке, поставив единственное условие: Паша должна все время держать младенца у груди, чтобы его не было слышно...

До конца НЭПа Ефрем Яковлевич владел в Харькове бакалейным магазином, после национализации работал продавцом.

Мария Ефремовна (справа) со своем отцом, мамой (слева в клетчатом) и дочерью Бэллой

Ефрем Яковлевич с внучкой Бэллой

После возвращения в Харьков

Но продолжу рассказывать о Марии Ефремовне. Война закончилась, и семья бабушки вернулась в Харьков.

Их дом оказался разрушен. Семью поселили в дворницкой - в двухкомнатную квартирке на первом этаже.

Две сестры - Маня и Феня с дочками Бэллой и Ирой

Бабушка стала в Харькове уважаемым доктором, заведующей отделением в больнице.

Удостоверение о награждении Марии Ефремовны медалью «Ветеран труда»

Вопреки всему она ждала, что дедушка Борис вернется. Когда стало ясно, что надеяться не на что, она сошлась с Володей - интересным и необычайно одаренным человеком.

Но зарегистрировать брак она согласилась только после того, как выдала замуж свою дочь (мою маму). В этом, как и во всем, проявлялась ее особенная душевная тонкость. Володя бабушку обожал и страшно ревновал. Он был очень высокий, а бабушка - маленькая и уютная.

Володя прекрасно рисовал, великолепно играл на фортепиано, официально не проучившись ни дня. Его были готовы взять в консерваторию, но он отказался. А еще он занимался фото- и киносъемкой. Все семейные поездки Володя снимал на пленку, а потом делал фильмы, снабдив их титрами. Благодаря ему у нас в семье хранятся кинопленки с сотнями часов замечательных хроник середины 20 века - мало кто может этим похвастаться!

Владимир, второй муж

«Ваш Ленинград»

А потом Володя умер от инфаркта - мне был год. И мама уговорила бабушку перебраться в Ленинград.

Здесь она прожила еще 16 лет, но это была жизнь в прошлом, в воспоминаниях. Город не стал ей родным, она всегда говорила: «Ваш Ленинград».

«Мандаринчики прыг - и прямо в рот»

У бабушки был родственник Моисей - муж ее сестры Шуры. Он был глубоко религиозным человеком, ходил в синагогу и организовал миньян, был арестован в Харькове в 1930-е годы. От него в семье осталась фраза про мандаринчики, которые «прыг - и прямо в рот». Что это значит, никто не знает, но мама и тетя всегда хохочут, когда вспоминают эти слова.

Сама бабушка ко всему еврейскому относилась настороженно. Она, конечно, покупала на Песах мацу, как и все. Но хорошо помнила страшное время, дело врачей. Ее, жительницу Харькова, эти события не коснулись, но в списке репрессированных было много знакомых, сокурсников. Это было для нее тяжелым переживанием. Когда началась перестройка, бабушка всех одергивала: «Тише, тише, скоро это все закончится...»

Светлая память

Мою бабушку все очень любили. Она действительно была редким человеком. Когда она заходила в комнату, все словно освещалось. Память о «Манечке», «Манюрочке» (только так ее и называли все - и старшие, и младшие) бережно хранится в нашей семье.

Мария Ефремовна с дочерью Бэллой

Документы Марии Ефремовны Езерской