Три недели назад ушла из жизни Анна Александровна Левина, оплот еврейского Ленинграда. Со старыми фотографиями в руках о ней, о «доме Левиных» и о движении ленинградского отказа вспоминает непосредственный участник тех событий – Илья Дворкин.

Ленинград, 1984 год. На этой фотографии – свадьба Мени Циреса. Жених – классический ленинградский бааль тшува (еврей, пришедший к Торе и заповедям – ред.), невеста – из горских евреев. Молодожены сидят у стены. Справа от жениха – отец невесты, солидный горский еврей. Слева от невесты – ленинградский раввин Авраам Львович Медалье, он и ставил молодым хупу.

За столом в берете, в свитере ромбиками – Залман (Владимир) Руппо, рядом с ним (вполоборота, в черной кипе) – Борух Йонин. Оба они – зятья Левиных. Позади Руппо стоят трое: Элимелех Рохлин, Изя Коган (в шляпе), Йегошуа Шейнин. У самого окна – Авром Шмулевич.

Хупу ставят в доме Левиных на улице Вавиловых (назывался «у Левиных на Вавиловых). В этом доме втайне от властей нелегально было поставлено как минимум четыре хупы.

Дом Левиных был особенным. Соломон Вениаминович был известным физиологом, печатал свои статьи в международных научных изданиях, Анна Александровна была блестящим и горячо любимым учениками учителем русского языка и литературы, более 30 лет проработала в школе. Вслед за своей младшей дочерью Ольгой (Голдой) они сначала сделали дом кошерным, а затем постепенно стали сами втягиваться в религиозную еврейскую жизнь, которая все активнее и активнее расцветала в их доме. В квартире на Вавиловых читались лекции по Торе, ведись занятия по Тании, устраивались грандиозные седеры, проходили семинары, соблюдались шабаты с большим количеством гостей. В 80-е годы этот дом стал одним из главных центров еврейства в Ленинграде, что-то вроде синагоги. И Анна Александровна была его душой.

На этой фотографии на первом плане невеста со своей мамой. За ними – Элиезер Ксидо (пятый слева), Изя Коган (четвертый слева). Второй слева – это я. А между мной и Изей Коганом стоит Соломон Вениаминович Левин, хозяин дома на Вавиловых.

Это пока что единая, не разделенная община, чувствуется внутреннее единство, хотя люди все абсолютно разные. Впоследствии Ксидо и Вассерман стали раввинами литовского направления, Изя Коган – представителем движения Хабад.

Здесь раввин Авраам Медалье танцует с женихом.

Но скажу несколько слов о движении религиозного отказа.

В 1980 году в Ленинграде еще не было активного движения баалей тшува. Были люди, которые активно интересовались еврейством, но этот интерес был скорее светского толка. Проходили пуримшпили, шабаты, но это воспринималось скорее как события национально-культурного, а не религиозного, плана.

В этом же году дома у Григория Вассермана начали проходить лекции Льва Утевского, изучение иврита и культуры. К 1981 году начинается активный процесс молодежной тшувы. К 1984 году количество домов, где соблюдался шабат и кашрут, достигло, наверное, трех десятков. Надо сказать, это был самый мрачный год, тяжелый и депрессивный. Были откровенные преследования, многих посадили. Вместе с тем, произошел некий позитивный «взрыв», рост общины. Появились десятки семинаров по изучению Торы. В нескольких домах действовала подпольная еврейская школа. К 1987-88 годам в Ленинграде были уже сотни баалей тшува.

В эти трудные времена большая, дружная семья Левиных была незыблемым оплотом и поддержкой. У хозяев бывали и неприятности: к Соломону Вениаминовичу периодически наведывались из КГБ, но с работы его не увольняли

Эта семья сохранила «нормальность» жизненного уклада, отношений внутри семьи и с окружающим миром. Это были очень образованные люди, по-настоящему интеллигентные и благородные. И при этом простые, веселые, спокойные, уравновешенные, без фанатизма и экстремальности, нередко свойственных пылкой религиозной молодежи. Они работали, жили обычной жизнью и всем своим поведением доказывали, что быть религиозным евреем – естественное, нормальное состояние. В этом и был секрет притягательности этой семьи для сотен людей. У них постоянно кто-то жил дома: одни уезжали, другие приезжали, на шабат квартира была набита битком.

На этой фотографии Анна Александровна с дочкой Ольгой (Голдой) и внуком Эликом. Именно с Ольги начался путь Левиных к еврейству. Еще будучи ученицей 7-8 класса она начала посещать лекции о еврейской культуре, стала изучать иврит, а потом ввела в доме кашрут. Ситуация, когда родители передавали традицию детям, перевернулась, и дети стали учителями родителей.

На этой фотографии – Анна Александровна с другой своей дочкой Машей и внуком Беней. Это Бени Йонин, который впоследствии закончил Иерусалимский университет, читает лекции по еврейской традиции.

Ну а потом начался период массового отъезда. В течение года, помню, я каждую неделю бывал в аэропорту: знакомые уезжали, уезжали, уезжали... В 1989 году я обнаружил, что из всей этой огромной общины в Ленинграде остался только я и Феликс Файнберг – учитель иврита, основавший впоследствии ульпан «Халом». Произошла полная «смена караула». На пост заступил Давид Коган, вернулся из Израиля Михоэль Кориц – уже в качестве раввина общины.

В 1988 году уехала и семья Левиных.

Вот еще одно фото. Соломон Вениаминович выступает в своем институте с докладом. Он работал до последнего дня перед отъездом в институте цитологии Академии наук. По странному недоразумению он не успел подать документы на выезд и поэтому не попал в отказ... Когда он уезжал, весь коллектив торжественно провожал его в Израиль – и это в 1988 году! Насколько я заметил, неевреи вообще очень уважительно относились к евреям, уезжавшим в свою страну.

В Израиле Левины поселились в Тель Авиве и продолжали жить спокойной еврейской жизнью, соблюдая традиции.

На этой фотографии – хупа Левиных, которую поставили им в Израиле, в Бней-Браке. В Ленинграде в доме Левиных проходили хупы многих молодых пар. Но самим им было как-то не до этого, и только после отъезда в Израиль они поженились по еврейскому закону.

Соломон Вениаминович проработал 10 лет профессором Тель-Авивского университета на медицинском факультете, получил множество грантов на свои исследования, подготовил много докторантов. После тяжелой болезни он ушел из жизни в 2014 году.

Что касается Анны Александровны – еще в 1982 году она тяжко заболела, и вся еврейская община Ленинграда читала за нее псалмы и молитвы. Все воспринимали ее как совершенную праведницу и искренне молились за ее выздоровление. И она поправилась, прожила еще 30 лет и умерла в почтенном возрасте 29 июня 2018 года.

Ее похоронили на кладбище Гиват Шауль в Иерусалиме рядом с мужем.