Холокост у стен Ленобласти

Об участи евреев Ленинградской области рассказывает историк Константин Плоткин, досконально изучивший материалы архивов и свидетельства

Обычно, когда мы говорим о Холокосте, мы вспоминаем о Польше, Литве, Украине, Белоруссии... Но территория, занятая войсками Рейха, вплотную подходила к нашему городу. И судьба евреев на этой территории была такой же, как и везде. Об этом напоминает памятник – прекрасная и страшная «Формула Скорби» Вадима Сидура, установленная в Пушкине. Но что конкретно там произошло?

Об этом мы говорим с кандидатом исторических наук, доцентом РГПИ имени Герцена Константином Моисеевичем Плоткиным, автором книги «Холокост у стен Ленинграда».

– Константин Моисеевич, как получилось, что вы стали заниматься этой темой?

– Большую часть жизни я был по своим научным интересам от нее далек. Хотя, конечно же, помнил о своем еврейском происхождении. Я археолог-русист, работал в Псковской области… Но в 1998 году меня пригласили на конференцию, посвященную Холокосту. И это стало для меня настоящим потрясением… Позднее я некоторое время сотрудничал с еврейской благотворительной организацией «Хесед Авраам». Я занимался тем, что называют «устной историей» – записывал рассказы пожилых людей. И в этих рассказах важное место занимали трагические события, происходившие с евреями в годы войны здесь, рядом с Ленинградом.

Письменное свидетельство очевидца увеличить

– Этой темой – Холокост в Ленинградской области – до вас занимались?

– Событиями в Пушкине занималась в 1990-е годы группа, в которой участвовали Г. Фарбер, А. Френкель и другие. Усилиями этих энтузиастов и был установлен памятник. В их распоряжении были устные свидетельства и отредактированный, пропагандистский «Отчетом о злодеяниях немецко-фашистских оккупантов и их пособников». Они проделали огромную работу. Мне удалось продолжить этот труд и поднять архивы, в которых содержатся подлинные свидетельства горожан, на основании которых этот «Отчет» составлялся. Есть и материалы «с той стороны» – отчеты убийц, айнзац-групп. Все вместе это дает полную картину событий.

– И какова же она?

– В Пушкине во время боев за город население пряталось в подвалах Гостиного Двора, Лицея и других мест. И вот немцы сразу же стали осматривать эти подвалы в поисках евреев. Уже 20 сентября на площади перед Екатерининским дворцом расстреляли 38 человек, в том числе 15 детей. Расстреливали в Баболовском парке, Александровском, в Екатерининском перед Большим Капризом, в Лицейском садике. После казни со второго этажа Лицея вещи убитых евреев разбрасывали местным жителям.

– Жутко. Эти названия вызывают совсем другие ассоциации…

– А потом, в начале октября был расклеен приказ о регистрации: евреям приказано явиться в комендатуру 4 октября, остальным 8–10 октября. Со двора комендатуры несколько сот евреев отвели в парк, в подвалы Екатерининского дворца, а потом они отдельными группами они были расстреляны на окраине парка, на Розовом поле. Есть свидетельства, что по дороге на казнь евреи пели «какую–то грустную песню», что многие были в талесах и пели молитвы, что их заставили самих рыть могилы, что земля могильных насыпей шевелилась… Потом оставшихся евреев отлавливали небольшими группами. Расстрелы продолжались до самого освобождения.

Про другие места известно меньше. В Луге как будто было создано гетто, просуществовавшее 3–4 месяца. В Вырице тоже. Там полицейский Павел Булла запрягал евреев в сани и заставлял возить себя в комендатуру… Всего факты массового уничтожения евреев зафиксированы в семнадцати местах, в том числе Павловске, Гатчине, Красном Селе.

Места казней евреев в окрестностях Ленинграда

– Сколько же всего погибло?

– По отчетам айнзац-групп – 3600 человек. Давайте сопоставим: до войны еврейское население оккупированной части области составляло примерно 7500 человек. Если считать, что половина была либо призвана в армию (если говорить о мужчинах), либо эвакуировалась, примерно столько и выходит. Не выжил практически никто.

– Какую роль в этом играли «пособники оккупантов», коллаборационисты? И были ли, наоборот, «праведники мира», спасители евреев?

– Конечно, были и те и другие. Тихомиров, директор одной из пушкинских школ, со всеми своими учениками приветствовал входящих в город немцев. А потом он лично участвовал в убийствах евреев. Были и идейные сторонники нацистов, и корыстные негодяи, а были люди, которых толкнул на предательство голод. У немцев была такса: полкотелка каши за еврея, котелок за комиссара. Ведь продовольственные карточки давали только тем, кто в том или ином качестве работал на оккупантов, или фольксдойче (этническим немцам). В Пушкине из 35 тысяч, находившихся в городе к началу войны, погибло 18 тысяч, в основном от голода.

Но были и люди, евреев спасавшие, – например, судья Дулинский. Его расстреляли в начале октября 1941 г., а перед этим водили по городу со связанными за спиной руками, а перед ним несли объявление: «Судья Дулинский расстрелян за то, что покровительствовал жидам». Есть и другие имена.

А вот такой случай. На жительницу города, еврейку по фамилии Клугман, мать нескольких детей, донесли соседи. И она имела глупость на допросе сказать: «Я не еврейка, у меня муж еврей». Ну, что это означало: меня не трогайте, расстреляйте моих детей. А переводчик перевел: «Я не еврейка, меня соседи оговорили». И это спасло ей и ее детям жизнь. А потом тот же переводчик дал ей совет: не возвращайся домой, на тебя снова донесут, а уходи с «эвакуированными», то есть остарбайтерами. И она попала как остарбайтер в Германию, вместе с детьми, и там выжила. Вот этот переводчик – кто он? Он служил нацистам, но при этом спасал людей. Такое бывало.

– А как обстояло дело с «еврейским вопросом» в самом Ленинграде?

– Немцы регулярно сбрасывали листовки антисемитского содержания, убеждали горожан, что только «жиды–комиссары» не позволяют сдать город на волю милостивых победителей. Конечно, это действовало. Отчеты НКВД фиксируют в 1941 юдофобские настроения у части горожан. Но массового характера это не приняло. Евреи Ленинграда разделили общую трагедию. А судьба евреев Ленинградской области – часть еврейской Катастрофы. Забывать об этом нельзя.

Валерий Шубинский

Благодарим директора Еврейского общинного центра Санкт–Петербурга Александра Френкеля за помощь в организации интервью.