На Дне еврейской книги 7 апреля, впервые в Петербурге, будут продаваться романы восходящей звезды израильской фантастики Ольги Фикс: «Улыбка Химеры» и «Темное дитя». Читайте интервью, покупайте книги, приходите!

Романы Ольги Фикс трудно свести к какому-то единому жанру. Среди ее произведений есть и антиутопия, и роман-сказка, и классическая научная фантастика. Но, как известно, «все жанры хороши, кроме скучного», а от каждой из книг Ольги Фикс невозможно оторваться, и это – главное, что их объединяет.

Ольга, восходящая звезда фантастической прозы, ветеринарный врач, медсестра, мать пятерых детей и хозяйка собаки и семи кошек, регулярно выкладывает в Фейсбуке фрагменты своих новых романов. По словам писательницы, живое общение с читателями блога очень помогает ей в работе над текстами, позволяя четче сформулировать идею, сделать ее более понятной.

Именно там, на Ольгиной страничке с Фейсбуке, я впервые познакомилась с двумя ее новыми романами «Улыбка химеры» и «Темное дитя». Оба они совсем недавно, в 2018-м и 2019-м годах, вышли в московском издательстве «Время».

«Улыбка химеры», предпоследняя по времени книга Ольги Фикс, вошла в лонг-лист «АБС-премии» (Международной премии в области фантастической литературы имени Аркадия и Бориса Стругацких) 2019 года вместе с произведениями таких известных современных прозаиков, как Павел Крусанов, Линор Горалик, Сергей Кузнецов и Евгений Лукин. Как и книга «Темное дитя», жанр которой автор определяет как «роман-сказка», 7 апреля она будет представлена на Дне еврейской книги в Петербурге.

«Вторичный сколиоз» и Непреодолимые горы

«Улыбка химеры» – роман-антиутопия, генетически связанный, по словам самого автора, с «Полднем» Стругацких и «Куколкой» Брэдбери. Мир, описанный в романе, одновременно узнаваем, причудлив и тревожен. Герои, 17-летние подростки накануне выпускных экзаменов, с раннего детства живут в школах-интернатах, видясь с родителями лишь во время каникул. Всем обитателям интернатов регулярно в обязательном порядке делают рентген – это позволяет выявлять случаи загадочного и страшного «вторичного сколиоза», который лечится с помощью срочной операции. После нее жизнь «сколиозников» уже никогда не будет прежней. Здоровых же выпускников ожидают радужные перспективы – жизнь в самом стабильном в мире обществе, предполагающая всеобщую сытость, уверенность в завтрашнем дне и обязательные для всех, от шофера до академика, ежедневные общественные работы. А где-то там, за Непреодолимыми Горами, скрывается совсем иная, влекущая и таинственная страна...

Бесовка из Иерусалима

Мир романа-сказки «Темное дитя», действие которого происходит в современном Иерусалиме, напротив, светел и оптимистичен, несмотря на множество испытаний, через которые приходится пройти главным героиням.

26-летняя москвичка Соня приезжает в Иерусалим и селится в квартире, завещанной ей приемным отцом. Вскоре Соня обнаруживает неожиданную соседку – свою сводную сестру Тему, или Темное Дитя, дочь ее покойного отчима и самой настоящей бесовки по имени Аграт. Действие, начавшееся вполне реалистично, плавно перемещается в область магического реализма, благо происходит в самом волшебном из всех земных городов. Как всякая по-настоящему хорошая сказка или фантастический роман (например, «Нарния» или «Гарри Поттер»), эта книга будет интересна как подросткам, так и взрослым читателям.

Накануне Дня еврейской книги Ольга Фикс любезно согласилась дать интервью нашему изданию.

– Прочитала «Улыбку химеры» и возникла стойкая ассоциация: антропоморфы, которых насильственно хирургическим путем превращают в «нормальных людей» - это советские евреи, а спасительная для кентавров, химер и «ангелов» страна за Непреодолимыми Горами – Эрец Исраэль. Это моя читательская «отсебятина», или такой замысел у автора действительно был?

– Наверное, это зависит от того, с какими мыслями браться за чтение. Мы все склонны любой воображаемый мир населять героями, близкими нам по духу. Я не думала конкретно о евреях, когда писала свою Химеру. Другое дело, что конечно мир Химеры во многом полон аллюзий и отсылок к миру моего детства, к России семидесятых годов прошлого века, это книга не сколько о гипотетическом будущем, сколько о вполне узнаваемом прошлом, с железным занавесом, несбыточной мечтой о всеобщем равенстве и вере в волшебную силу коллективного воспитания. И, конечно, постоянным стремлением вырваться на волю – убежать, уплыть, улететь. Когда в сети появилась глава о Сережином побеге, несколько человек, не сговариваясь, мне написали: «Это ты про Ленинградское ''Cамолетное дело''? Как евреи в семидесятом самолет пытались угнать, чтобы улететь в Израиль?»

– Центральные персонажи и «Улыбки химеры», и «Темного дитя» – странные, непохожие на окружающих существа, гибриды и мутанты. Они вызывают у окружающих суеверный страх и желание обезопаситься от них – убить, заточить, уничтожить. Оба эти романа задумывались отдельно или как части некоего цикла? И если да, то надо ли ждать еще одного или нескольких из той же серии?

– Романы задумывались отдельно. Я вообще не пишу циклов, мне это не свойственно, у каждой истории, которую я рассказываю, обязательно должны быть начало и конец. Другое дело, что я вообще борец с ксенофобией, даже внутри себя. Не пугаться, а понять. Обнаружил что-то странное в себе – сумей понять, какая от этого может быть польза окружающим и тебе. Обнаружил что-то странное в других - тем более. Нет ничего абстрактно плохого или хорошего, всегда нужно исходить из контекста.

– Биография Сони из «Темного дитя» во многом повторяет вашу собственную: она – репатриантка, педагог, помощник ветеринара и будущая медсестра. А есть ли ваши черты в маленькой Теме?

– Разве что мечты, которые Тема с такой легкостью воплощает – знать все на свете языки, останавливать голыми руками теракты, летать, в жаркий день превратиться в рыбку и нырнуть в аквариум. Кто из нас не мечтал в детстве стать суперменом?

– Какие еврейские источники (фольклорные, каббалистические) вы изучали, работая над романом о Соне и Теме?

– Главным образом я использовала книгу Меира Бадхена (Левинова) «Еврейская чертовщина». Это такая хрестоматия, где собраны отрывки из всевозможных источников – от талмудических и средневековых до хасидских притч и легенд начала прошлого века, все, где так или иначе упоминаются черти, дьяволицы, бесовки и прочая нечисть.

– Ваш опыт в ветеринарии помог вам в создании «фантастических тварей»? В «Химере», например, очень детально описана анатомия крылатых людей и подробности «лечения от сколиоза», а в «Темном дитя» с явным знанием дела описывается, как ветеринар Жан-Марк оперирует Тему.

– Понимаете, вот есть счастливые люди. Они могут свободно писать о чем хочешь, даже о том, что знают лишь понаслышке или не знают совсем. И у них получается вполне увлекательно и правдоподобно, люди читают и верят каждому слову. Я не настолько талантлива. Мне, для того, чтобы у меня вышло что-то хоть мало-мальски правдоподобное, нужно очень хорошо представлять себе то, о чем пишу. Даже самые обычные, реальные вещи, тем более что-нибудь фантастическое. Если я хочу изобразить кентавра, мне нужно очень хорошо знать, как устроены лошади и люди. Ну, и наоборот, конечно, работает – когда хорошо знаешь предмет, писать о нем становится не просто желанием, а потребностью. То есть, перефразируя ваш вопрос – я просто не смогла бы этого написать, не будь я ветеринаром.

– Ваши творческие планы на ближайшее будущее.

– Конкретно сейчас я пишу книжку об очень печальном мире, гораздо более грустном, чем мир Химеры. Мы с героями будем взвешивать на весах человеческие души, выяснять, где в них зажигаются огоньки, что делает человека самим собой, а что в конечном итоге может заставить его над собой приподняться.

Элишева Яновски

Рецензию «Медузы» на роман Ольги Фикс «Улыбка химеры» читайте тут

День еврейской книги состоится 7 апреля 12:00 - 18:00 в Синагоге (Лермонтовский, 2). Расписание и билеты тут