В Институте Финляндии в Петербурге дипломат Рене Нюберг, в начале двухтысячных – посол Финляндии в России, представил свою книгу «Последний поезд в Москву. История одной семьи: выбор и спасение». Это откровенный рассказ о своей семье, еврейских корнях, о семейной драме и о Холокосте. Книга о стремлении к свободе и о том, что семейные узы ничто не может разрушить.

Трагический брак Фейго

В книге Рене Нюберга приводится генеалогическое древо большой семьи, корни которой восходят к Залману и Ханне Тукациер. Их потомки оказались и в Петербурге-Ленинграде, и в Риге, и в Хельсинки.

Нюберг поясняет, что фамилия Тукациер в Финляндии пишется как Токациер. Маму Рене звали Фанни (Фейго) Токациер. Религиозная семья не простила Фейго замужества с финном – Бруго Нюбергом. Вплоть до проклятия, до признания мертвой. Счастливый брак для Фейго одновременно стал и трагедией ее отпадения от рода и веры.

Фейго Токациер

Отец Фейго – Мейер Токациер, купец в Гельсингфорсе 1910

Братья Фейго Якоб и Мозес Токациеры. Справа Бруго Нюберг. Все они были хороших отношениях, пока Бруно не начал ухаживать за Фейго

Последний поезд

На обложке книги – фото еврейской девушки в свадебном наряде. Это Маша Тукациер, в замужестве Юнгман, тетя Рене Нюберга. Маша и ее муж Йозеф спаслись от верной гибели, уехав на последнем поезде из Риги в Москву перед самой нацистской оккупацией. В книге рассказывается, как, абсолютно непривычные, они оказались в СССР – в глубоком тылу, как выжили там, как вернулись в Ригу, где не осталось даже могил родных.

Ам Исраэль хай! – Первый ребенок, родившийся после Холокоста

Рене, представляя книгу в Институте Финляндии, рассказал, что он вряд ли написал ее, если бы не встретился со своей троюродной сестрой, дочерью Маши и Йозефа – Леной Шацкой, которую многие в Израиле знали как Илану Раве – одну из ведущих на радио «Коль Исраэль». К сожалению, Лена умерла в апреле 2017 года, но книга в это время уже готовилась к печати. Возможно, именно Лена – первый еврейский ребенок, родившийся в Риге после войны. Из живших в Латвии до войны 95 000 евреев после войны осталось только 5000. Рене пишет: «Возвращающиеся евреи стали часто собираться в квартире Юнгманов на улице Гертрудес. Лена появилась на свет в феврале 1945-го и была, судя по всему, первым еврейским ребенком, родившимся в Риге после войны. Увидев Лену, сияющего рыжеволосого младенца, кто-то воскликнул на иврите: «Ам Исраель хай!» – «Народ Израиля жив!».

Слава Б-гу, диктатор сдох!

5 марта 1953 года Маша разбудила дочь криком радости: «Слава Б-гу, диктатор сдох!». Лишь после смерти Сталина стали возможны контакты с родными, живущими в Финляндии – с семьей Токациер и с Фейгой, давно ставшей Нюберг. «В Советском Союзе Маша с Йозефом жили точно тюрьме, несмотря на то, что Красная армия и советские паспорта спасли им жизнь, – пишет Рене Нюберг. – Они помнили другую жизнь, они знали, каково жить в свободной стране. Маше с самого начала было ясно, что из СССР надо уезжать. Возникшая связь с сестрой в Хельсинки породила новые надежды». Впереди у Маши, Йозефа и Лены было много лет, прежде чем они смогли уехать в Израиль, эти годы включили и сидение «в отказе», когда людей выгоняли с работы и фактически лишали средств к существованию.

Больше чем семейная сага

«Это шокирующая история еврейской семьи. Книга основана на архивных материалах, обнаруженных автором в Хельсинки, Риге, Москве и Берлине, – пишет Пааво Липпонен, бывший премьер-министр Финляндии. – Рене Нюберг являет читателю уютный микрокосм семьи на фоне мировых потрясений и исторических парадоксов, с которыми в прошлом веке столкнулись еврейские общины Финляндии, России, стран Балтии и Восточной Европы».

Действительно, книга Рене Нюберга – не только семейная сага, дипломат обращается к многочисленным документальным свидетельствам и исследованиям.

Как жила еврейская община Финляндии

На презентации в Институте Финляндии публика задавала много вопросов о том, как жила еврейская община в Хельсинки, как пережила Вторую мировую – ведь Финляндия была на стороне стран Оси и лишь в марте 1945-го объявила войну нацистской Германии. В книге Нюберга есть ответы и на эти вопросы:

«Положение Финляндии во многом отличалось от положения присоединенной к Советскому Союзу Латвии, которая в военные годы прошла через три оккупации. Старший брат известного дипломата Макса Якобсона Лео Якобсон нашел формулу, хорошо передающую ощущения финского еврея. Служивший в Генштабе финской армии офицером разведки лейтенант Лео Якобсон предсказал поражение Германии и предполагал в связи с этим, что его шансы выжить в качестве финна становятся ниже, зато в качестве еврея повышаются».

Как финн Нюберг пришел к своим еврейским корням

А сам дипломат? Он попал в СССР впервые молодым человеком в мае 1967 с группой однокурсников, потом, уже с женой, осенью 1970-го приехал в Ленинград, учить русский. Нюберг следил за диссидентским движением, общался с интеллигентами – художниками, поэтами, писателями, многие из которых были евреями. Тогда Рене Нюберг не особо думал о своих еврейских корнях и о судьбе еврейства. И так получилось, что лишь спустя годы эта тема захватила его. Огромное влияние оказала Лена Шацкая – троюродная сестра, дочь Йозефа и Маши. Кстати, общий язык, на котором разговаривали родственники, – русский. Рене не знает иврита, а Лена не знала финского.

Рене Нюберг и Лена Шацкая. Хельсинки, 2015 г.

Лена Шацкая с внучкой, служащей в ЦАХАЛе

Нюберги и Александр Кушнер

Именно Лена осенью 2013 года познакомила Рене и его супругу Кайсу с семьей Александра Кушнера – троюродного брата. Если взглянуть на генеалогическое древо Тукациеров, то Хася Тукациер, мама Александра Семеновича Кушнера, – это внучка Залмана и Ханны, двоюродная сестра Маши и Фейго. Нюберг рассказал, что они встретились с Кушнером дома у поэта, у восточной стороны Таврического сада, причем Нюберг вспоминает, что они с женой в свое время жили в 1976-77 годах в Ленинграде не так далеко – у западной части сада. Жили рядом и не подозревали о существовании друг друга.

Кушнер с супругой и Нюберг с супругой на презентации книги в Институте Финляндии

Александр Кушнер выступил на представлении книги своего троюродного брата, рассказал, как трагически сложилась история его семьи – Холокост, военные потери: «Мое счастье, что нас с мамой отец отправил в эвакуацию на Волгу, а то мы бы умерли в блокаду». Кушнер рассказал и типичную для советского еврейского интеллигента историю – как ребенок узнает, что он еврей. Это случилось в эвакуации, воспитательница в детском саду стала рассказывать, кто из детей – кто. При этом сами малыши закричали: «Саша ленинградский!». Но дома, где говорили по-русски, мальчик задал маме вопрос: «Мама, почему я - еврей?». «Я никогда не делил людей на национальности, рассказал Александр Кушнер. – Я чувствую себя русским поэтом, но я знаю, что я - еврей, я помню о Холокосте». А Рене Нюберг напомнил, что посвятил свою книгу «моей мужественной матери, ее изобретательной кузине и отцу, любившему мою мать».

Галина Артеменко

Купить книгу Рене Нюберга «Последний поезд в Москву. История одной семьи: выбор и спасение» можно в Доме книги, в книжных магазинах города и на ozon.ru