Раввин Цви Пинский: Ханука – немилосердный праздник!

Ханука сквозь призму личных впечатлений и опыта: беседа с петербургским раввином Цви Пинским, директором «Бейт-Хабада», руководителем молодежной программы «Старс» в Петербурге

- Рав Цви, каковы Ваши самые ранние воспоминания о Хануке?

Раввин Исраэль Пинский, отец р. Цви Пинского

- Я родился в СССР, в религиозной хасидской семье. Cоблюдал Хануку всегда, поэтому даже и не помню, когда впервые увидел ханукальные свечи. Но, конечно, какие-то детские картинки остались. Помню, как отец сидел с ножичком и вырезал для меня из детского деревянного кубика ханукальный волчок – савивон. Но однажды утром в Хануку я проснулся – мне было года три – и увидел рядом с кроваткой «настоящий» яркий пластмассовый савивон. Как отцу удалось его раздобыть – до сих пор не знаю. Я помню менору, которую зажигал мой отец. Это непростая менора: ее подарил отцу старый московский хасид Бенци Клюгвант, родственник Любавического Ребе. Менора была тяжелая, из чистого серебра. Когда, в 1976 году (мне было 5 лет), мы уезжали из СССР, были существенные ограничения на вывоз за рубеж драгоценных металлов. Мои родители решили оставить в СССР все столовое серебро, подаренное им на свадьбу, лишь бы взять с собой в Израиль семейное сокровище – менору. Мне хорошо запомнилась сцена в московском аэропорту. Таможенники взвесили менору, обнаружили «лишние» граммы и сообщили отцу: «Чашечки будем свинчивать». После долгих препирательств отец не выдержал и крикнул: «Вы этого не сделаете своими нечистыми руками, лучше я сам!» И как стукнет что было силы кулаком по меноре! Таможенники с каменными лицами процедили: «Уважаемый, не забывайте, что вы пока что здесь, вы еще не там!» В результате менора уехала в Израиль без чашечек. В Израиле ювелир по просьбе родителей приделал новые кувшинчики, и эту менору мой отец до сих пор зажигает из года в год – но, по его словам, «это уже не то!».

- А в Израиле у Вас с Ханукой связаны какие-то яркие детские впечатления?

Раввин Цви Пинский зажигает ханукальные свечи. Петербург, 1998 г.

- В Хануку произошло мое первое публичное выступление! Мне было 14 лет. Мы с двумя товарищами по ешиве поехали на военную базу – зажечь с солдатами свечи Хануки. Взяли с собой ханукию и пончики. Приезжаем – к нам подбегает молодая солдатка и кричит: «Ой, скажите, вы раввины?!» Мы – четырнадцатилетние мальчишки – даже не поняли, стоит ли это воспринимать как комплимент. Просто смущенно пробормотали: «Адаин ло, пока еще нет». «Неважно, – восклицает девушка, – у нас вечер, и вы зажжете свечи». Мы воспряли духом, заходим в зал – и видим море лиц. Наверное, было человек сто, но нам показалось, что аудитория просто бесконечна. Не дав нам прийти в себя, девушка объявляет: «У нас в гостях – раввины, сейчас они расскажут вам о Хануке». Мои товарищи быстро сделали два шага назад. Они всегда соображали быстрее меня! (Сейчас один из них – посланник Хабада в Эйлате, а другой – глава центральной ешивы в Кфар Хабаде). В общем, держать речь пришлось мне. Что-то я рассказал, даже смог пошутить, и аудитория вроде даже посмеялась. Мне хлопали. Я был страшно собой доволен, мне казалось, что я выступил по меньшей мере перед отрядом спецназа! Потом, улучив минутку, я тихонько спросил у девушки, что это за войска. Она ответила: «А, это наши водители!» Было очень смешно. Сама девушка оказалась культработником, не сумевшим вовремя найти раввина для выступления! Она сказала, что нас ей сам Б-г послал! А для меня это стало первым ханукальным выступлением, которых с тех было довольно много.

- Ханука – известный праздник. О его идейном содержании тома написаны. А что такое Ханука лично для Вас?

Кушая ханукальные пончики, не следует забывать о глубоких философских традициях праздника

- Для меня Ханука – самый сложный праздник еврейского календаря. Почему? Потому что, с одной стороны, все предельно просто: нужно каждый вечер зажигать свечи, есть пончики… Сравним это, например, со сложнейшими законами Песаха. Но при этом Ханука – праздник сложный и, я бы сказал, немилосердный. Ведь каждый еврейский праздник – это на самом деле не праздник, а задача. Эта задача состоит в том, чтобы ощутить и воспринять в глубину души заложенный в том или ином празднике смысл.

Если говорить про Пурим, тут все просто: нас хотели уничтожить, мы остались живы. А жизнь человека – это тема, близкая каждому. У праздника Песах тоже универсальный контекст: выход на свободу, ощущение себя в этой свободе. Празднуя Хануку, мы отмечаем победу одной силы над другой. Трудность в том, что мы должны определить: а мы-то сами на какой стороне? Ханука ставит перед каждым зеркало и говорит: «Ты сейчас празднуешь победу Маккавеев над эллинистами, а сам-то ты где? В достаточной ли мере ты Маккавей? Ты действительно исповедуешь возвышенные ценности иудаизма, или давно погрузился в стихию фальшивых, гламурных ценностей?» Это горькая правда. Она создает внутренний конфликт. Ставит каждого перед предельным выбором: «кто я, с кем я».

Но, конечно, праздник Ханука дает и повод для оптимизма. Он – в кувшинчике масла. Согласно философии хасидизма, «кувшинчик масла» – это душа, которая «горит» в каждом из нас. И, значит, все-таки мы – Маккавеи…

- Вы говорите о противостоянии двух сил. В чем, с Вашей точки зрения, заключается корень противостояния между иудаизмом и эллинистическими ценностями?

- Не буду давать историческое объяснение – я не историк. Но в философском смысле ключом к противостоянию двух подходов к жизни является тот самый кувшинчик с маслом. Что сделали греки? Они пришли и осквернили все кувшины. Не сказано, что масло «пролилось» или кувшины «сломались». Сказано: «осквернили». Мы не знаем, зачем греки сделали это. Можно, конечно, увидеть в этом поступке вандализм усталых солдат. А некоторые комментаторы полагают, что захватчики искали в Храме золото и серебро. Но все же – кувшинчики были именно вскрыты, а не поломаны. Хранилось ли масло в закрытых или вскрытых кувшинчиках – ни одна лаборатория не выявит разницы в составе. Разница в том, что Б-жественный закон проводит черту между одним и другим. И это – нелогично. Особенность еврейской веры в том, что Б-г становится повседневной реальностью. Мы говорим: «это чисто, а это нечисто», то есть, привносим Б-га в повседневный быт. Греки же (представляющие общечеловеческую философию как таковую) говорят так: «Ты хочешь верить? Верь, но зачем же такой буквализм?» «Грек» может согласиться с логикой и даже со сверхлогикой, но не в состоянии понять, как сверхлогика может стать частью мышления, частью повседневной жизни. Именно поэтому греки сказали: «Откроем кувшинчики, чтобы показать, что между открытым и закрытым маслом нет никакой разницы». Эллинизм не против симпатичных, приятных традиций, но они должны быть понятны разуму. Евреи же верят в вечные, иррациональные ценности. Вот в этом и кроется корень конфликта. Ход истории показал, что мы одержали символическую победу. Мы, евреи, «вышли в финал», а где сегодня Греция? Застряла в «четвертьфинале». Не причиной ли этому наша вера, наш вечный иррационализм?

- Если так, то почему Ханука отмечается так буднично в сравнении с остальными праздниками? Например, нет большого застолья? Вы сами весь в делах и совсем не в праздничном виде?

Раввин Цви Пинский на празднике Ханука в Синагоге. 2010 г.

- Действительно, Ханука – довольно скромный праздник. Даже в Пурим, хоть это и не йом тов, не рекомендуется работать. В Хануку таких ограничений нет. В Хануку не надевают нарядные одежды, хасиды не ходят по улицам Иерусалима в штраймлах. Ответ мы находим в комментариях Турей Загав Согласно автору этого комментария, в Хануку произошло два чуда. Одно – победа в войне. Другое – чудо с маслом. Но победа – «малоизвестное» чудо, оно выглядит слишком естественным. Здесь нет такого вот элемента «Wow!» Второе чудо, чудо с маслом, очень известно и имеет сверхъестественную природу, но это не то, что способно привести обычного, не достигшего духовных высот человека в состояние радости. Вернее, в отличие от чуда спасения, произошедшего в Пурим, такую радость трудно ощутить на бытовом уровне.

Есть и второе объяснение, оно принадлежит комментатору Бааль Алевушим. Он рассуждает так. В Хануку не шла речь о спасении жизни. Любой еврей теоретически мог бы спасти свою жизнь, приняв греческие принципы. Требования эллинистов были опасны только для души. События Пурима несли в себе опасность для жизни. Нельзя было бы спастись, приняв «персидскую веру». Ведь речь шла о расовой ненависти, грозившей физическим истреблением. Именно поэтому Пурим отмечают «физически» – устраивая пир. Ведь это – победа тела. А в Хануку мы празднуем победу души, поэтому и традиции праздника носят более духовный характер.