Все проекты
Общину поддержали 29704 раз

Как я «Соломоновича» замаскировал

Евреи СССР интервью с журналистом СидоровскимЗа всю историю Санкт-Петербурга Лев Сидоровский – единственный журналист, чьим именем – SIDOROVSKY – названа Малая (№ 11792) планета Солнечной системы. Кроме того, он – лауреат многих международных и отечественных профессиональных премий, Заслуженный работник культуры России. Но разные почетные звания – не главное. Куда важнее, что на протяжении полувека очень многие наши земляки выписывали – сначала «Смену», а потом – «Невское время» – только потому, что там публиковались его яркие материалы. Сегодня Лев Исаевич у нас в гостях…

***

«Что-то многовато развелось у нас Львов Исаичей…»

– Партия и правительство очень не хотели допускать меня в журналистику. А я об этой профессии мечтал еще в войну, когда каждый понедельник вывешивал в классе очередной, собственного изготовления, номер сатирической стенгазеты «Колючка». Школу закончил с золотой медалью, но в гороно мудро решили, что мне хватит и серебряной. Прикатил с ней из Иркутска в Москву, однако ни в МГУ, ни в каком другом гуманитарном вузе мои документы даже не стали рассматривать. Это было еще при Сталине, в 1952-м… С отчаяния заглянул в Институт Тонкой химической технологии, где был недобор медалистов, блестяще прошел собеседование, услышал, что принят, однако назавтра своей фамилии в заветном списке не обнаружил. Добился приема у ректора, профессора Зубова. «Почему?» – спрашиваю. А он цедит сквозь зубы: «Лев Исаич… Лев Исаич… Что-то многовато развелось у нас Львов Исаичей…» Меня – словно обухом по голове, ведь прежде в Сибири, где рос в интернациональной среде, вот с таким откровенным антисемитом никогда не сталкивался. Что ж, назвал профессора сволочью, а он меня выгнал…

«Салют – в мою честь!»

– Вернувшись в Иркутск, год успешно проучился на химфаке, а в конце марта (Сталин, слава Богу, уже «отдал концы») отправил второй экземпляр документов в Ленинградский университет, на филфак, где было отделение журналистики. И только в августе, после бесконечных запросов, получил ответ, что мои «бумаги» к сроку якобы «опоздали». Примчавшись на невский берег, мигом выявил подлог, но услышал: «Все равно, Лев Исаич, ЛГУ не для тебя». Впустую пройдя через добрый десяток начальственных кабинетов, включая Смольный, рванул в Москву, и там, во дворе Главного управления высшего образования, влился в огромную очередь, состоящую из замечательных ребят и девчат, юных евреев, тоже оставшихся без вуза. Вместе с ними провел жуткую неделю – и вдруг слышу невероятное: «Будешь учиться!» Это случилось 16 сентября, в День танкиста. Примчался на Красную площадь, над которой громыхал праздничный салют, рассыпались огни фейерверка, а мне казалось – в мою честь!

«Иван, не помнящий родства…»

– Получив в 1958-м «красный диплом», оказался по распределению в новгородской «молодежке». Из командировок не вылезал. Писал в самых разных жанрах: статьи, очерки, репортажи, фельетоны – в стихах и прозе, рисовал, фотографировал… Вот и для новогоднего номера сочинил в стихах сатирическое обозрение «Новые похождения Василия Буслаева» – про то, как знаменитый герой новгородских былин XV века в канун 1959-го возвращается на берег Волхова: а тут – в диетстоловой торгуют водкой, в гостиницу не попасть, автобуса не дождаться… В общем, критика коммунхоза – и все с документальным подтверждением, по читательским письмам. Весь тираж с «Буслаевым» в газетных киосках раскупили мгновенно. А через день в «Новгородской правде» – грозная статья, где автор «пасквиля» назван «Иваном, не помнящим родства», который «по заказу «Голоса Америки» клевещет на родной социалистический город, восставший из руин и пепла». Мигом собралось бюро Обкома, где «антисоветчика» в добавок громили за светлое («стиляжье») пальто, за клетчатый («не наш!») пиджак и за подозрительную игру «на не нашем русском баяне, а на ихнем буржуазном аккордеоне»! И еще негодовали: как мог я в газете похвалить «сионистские» стихи «подлого» Евгения Евтушенко: «И больно это мне, и грустно,// И закипает гнев святой,// Когда кичатся словом «русский»// С нерусскою недобротой!»... В общем, вышибли меня с комсомольским «строгачом» из газеты, дабы засунуть на «перевоспитание» в дикую глушь под названием «солнечная Белебелка». Но я отправился в Москву «за правдой», где, естественно, ничего не добился…

Тут же про разоблаченного на берегу Волхова «вражеского агента» от своих земляков-новгородцев прознал один из советских литературных «вождей» – бездарь-юдофоб Всеволод Кочетов и мигом отобразил сию историю в романе «Секретарь обкома», где я вместе с Евтушенко оказался выведен в образе поэта-космополита-формалиста Птушкова… С той поры мы с Женей, по его же выражению, «молочные братья»…

Евреи СССР интервью с журналистом СидоровскимВпервые интервьюирую Георгия Александровича Товстоногова, 1959…

Евреи СССР интервью с журналистом Сидоровским…и Михаила Сергеевича Горбачева, 1994.

«Газета с давними антисемитскими традициями»

– Поскольку после этой «антисоветчины» большие газеты в Питере оказались для меня закрытыми, целых восемь лет убил на «районку», заводскую и вузовскую многотиражки, а еще на издание областного масштаба под неудобоваримым названием «Строительный рабочий», которую возглавлял некто Калинин – откровенный антисемит (Сергей Довлатов позже напишет о «Стройрабе» как о «промышленной газете с давними антисемитскими традициями»), интриган, провокатор, фарисей и, естественно, алкаш. К тому ж в творчестве – полный импотент. Сцепив зубы, два года протрудился я под его началом – и тут последовало приглашение в «Смену»…

А Лидеса прошляпили…

– Безусловно, лучшая в те годы из всех питерских газет «Смена», с ее, так сказать, «молодежной» сущностью и весьма относительной «свободой», за тридцать лет дала мне возможность опубликовать на своих страницах очень многое такое, какое ни одно другое местное издание тогда бы у себя ни за что не допустило. Благодаря «Смене» сделал немало добрых дел. Например, в 1971-м постарался, чтобы впредь День Лицея стал не только кулуарным событием лишь для одного Царского Села. А в 1988-м первым поднял вопрос о возрождении Музея блокады Ленинграда, который ныне, слава Богу, здравствует. А в 1991-м добился от Верховного Совета СССР, чтобы тогда всеми позабытая девяностотрехлетняя Изабелла Юрьева наконец-то получила свое первое и последнее почетное звание «народной»… Спасибо «Смене» и за то, что она здорово пополнила круг моих замечательных друзей. В дополнение к Леониду Осиповичу Утесову и Аркадию Исааковичу Райкину, с которыми судьба на долгие годы счастливо свела еще в 1956-м, добавились многие десятки, а то и сотни других выдающихся актеров, прозаиков, поэтов, художников, композиторов и вообще ЛИЧНОСТЕЙ – от Дмитрия Сергеевича Лихачева до Марка Лазаревича Галлая, от Георгия Александровича Товстоногова до Исаака Иосифовича Шварца, от Булата Шалвовича Окуджавы до дорогой моей польской подруженьки, великой певицы Анны Герман… Естественно, все они становились героями моих материалов, причем иногда, чтобы притупить бдительность жлобовитого редакционного начальства, приходилось хитрить. Например, дабы опубликовать беседу с писателем-сатириком, автором многих райкинских программ Владимиром Соломоновичем Поляковым, я был вынужден тщательно скрыть от главного редактора его отчество. И другое мое интервью, с другим давним приятелем – знаменитым фельетонистом, поэтом, романистом Леонидом Лиходеевым главная редакторша тоже прошляпила: ах, если б она знала, что под вполне «приемлемым», «нашим» Леонидом Лиходеевым скрывается «не наш» Леонид Израилевич Лидес…

Увы, в начале 90-х годов в «Смене» воцарилась откровенная шпана, поэтому – лишь исполнилось 60 – был вынужден газету покинуть. На прощание меня одарили кофейником (как назавтра выяснилось – в счет моей последней зарплаты).

Созидать душу

– Потом, уже в «Невском времени», следя за тем, как пишут молодые коллеги, еще раз утвердился в мысли, что диплом журналиста сам по себе ничего не значит. По-моему, вообще журналистика – это не столько профессия, сколько характер, манера, стиль жизни, ОСОБОЕ СОСТОЯНИЕ ДУШИ. И свою цель в этой профессии я давным-давно для себя определил как СОЗИДАНИЕ ДУШИ – и собственной, и читательской. Однако юным «труженикам пера», которые, по их же собственному признанию, вкалывают «только ради бабла», это мое кредо было смешно и непонятно…

Каждый фильм – как исповедь…

– Поскольку ныне на невском бреге газеты для меня не осталось (и «НВ», и «Смена», а заодно и «Вечерка» приказали долго жить), вовсю с женой Таней снимаю видеофильмы. Причем делаем мы это совсем не на любительском уровне (так сказать, – «для семейных радостей»), а вполне профессионально, когда одинаково важны и сценарий, и «картинка», и монтаж, и ритм, и авторский монолог, и музыка… К тому же наше с Таней кино очень ЛИЧНОСТНОЕ, со своей особой «изюминкой». И если снимаем, допустим, о Париже, то это – именно НАШ Париж, а если – о Вене, то – именно НАША Вена… Каждый фильм – как ИСПОВЕДЬ. Всего их уже больше сорока…

В 2014-м под небом Израиля за девять дней сняли «Землю Обетованную». Работали, как всегда «за бугром», истово: подъем – в пять утра, отбой – не раньше часа ночи…

Евреи СССР интервью с журналистом СидоровскимС Таней в Иерусалиме, на Масличной горе, 2014

А впервые там побывал я еще в 1993-м, встретившись «для газеты» среди прочих и с нашим Полномочным и Чрезвычайным Послом Александром Евгеньевичем Бовиным. Когда беседовали, он вздохнул: «Ах, если бы люди в России так же любили свою страну, свою историю, свои святыни и свой флаг…» А под Нетанией, в знаменитом ульпане «Акива», его создатель Шуламит Каценельсон мне сказала: «К черту флаги! К черту лозунги! Каждый на земле прежде всего – ЧЕЛОВЕК, и создан он для добра».

Евреи СССР интервью с журналистом СидоровскимСнимаю фильм на Байкале, 2015

Товстоногов говорил: «Наш талисман»

– А еще с давних лет обожаю дарить людям веселые стишата. Когда-то вовсю писал для артистов «Ленэстрады» (которая потом стала «Ленконцертом») – например, многие популярные куплеты, которые исполнял Бен Бенцианов, сочинил я… К тому же лет двадцать подряд под крышей БДТ придумывал «капустники», в которых и сам принимал участие. Товстоногов говорил про меня: «Наш талисман». И актеры вместе со мной пели, например, такое: «Вздыхают зрители: «Ах, Лебедев! Ах, Женя!»// Он так освоил лошадиные движенья!// Так бьет копытом, от спектакля возбужденный,// Что на него б взобрался сам Семен Буденный!..» Какой стоял хохот!..

Евреи СССР интервью с журналистом СидоровскимВ БДТ на “капустнике”, 1994

 


Вконтакте

КОНТАКТЫ РЕДАКЦИИ

190121, Россия, Санкт-Петербург,
Лермонтовский проспект, 2

+7 (812) 713-8186

[email protected]

Рейтинг@Mail.ru
Яндекс.Метрика
Вход
Уже поддержали общину